Описанные выше попытки ограничения населения в их избирательных правах имеют двойной эффект. В той степени, в которой они оказываются успешными, в той же степени безуспешным оказывается услышать голос какого-либо человека. И складывается ощущение, что ведется настоящая борьба за то, чтобы изменить устоявшийся принцип, согласно которому доступ всех граждан к избирательной системе ведёт к утрате ими иллюзий и усилению политического отчуждения.
Ранее мы видели, как правила экономической игры, устанавливаемые в ходе политических процессов, спутывают карты в угоду самым богатым. Правила политических игр имеют аналогичную суть. Осознание того, что правила этих игр основаны на несправедливости, так как дают непропорционально огромную власть элитам, обогащают и без того богатую верхушку, ведёт к политической отчужденности в смысле утверждения бесправия и разочарования. Бесправие проявляется на разных уровнях вертикалей власти.
Решения 2010 года по делу Объединение граждан против Федеральной избирательной комиссии, в котором Верховный суд оправдал необузданные расходы корпораций на проведение своих кампаний, представляет собой очередной верстовой столб на пути к бесправию, с которым сталкиваются простые американцы419. Это решение позволяло корпорациям и профсоюзам практиковать «свободные речи» в поддержку кандидатов и участвовать в выборах наравне со всеми избирателями. Так как корпорации обладают в миллион раз более существенными ресурсами, чем обычные граждане, решение фактически означало создание класса супербогатых политических акторов, которые преследовали единственную цель: получение собственных прибылей.
Сложно оправдать решение Верховного суда в терминах философии. Корпорации – это легальные сущности, созданные для определённых целей и поддерживаемые человеческими законами со специфическими правами и обязанностями. У них есть преимущества, например, в качестве ограниченной ответственности, однако есть случаи, когда ядро корпорации может стать уязвимым. В рамках корпорации действует принцип личной вины за преступные действия. Однако корпорации все же не люди, поэтому они не имеют неотчуждаемые прав. Верховный суд, давая корпорациям карт-бланш на формирование собственных политических сил, кажется, придерживается иного мнения420.
Решение суда при соблюдении баланса между свободными речами, преследующими специфические интересы, и идеалами демократии, отдает небольшое предпочтение вторым. Сейчас все понимают, что материальная поддержка кандидатов действует на руку развитию коррупционных схем. Коррупция подрывает веру в нашу демократию. Но есть небольшая разница. То, что действительно происходит – выдвижение кандидатов, которые, скажем, поддерживают законопроект о снятии ответственности с нефтяных компаний за распространения нефтяных пятен, – требует денег, а если кандидат (или кто-либо ещё) проголосует иначе, то денежные потоки в его карман будут перекрыты. Никакого формального «услуга за услугу» нет, однако исход аналогичен тому, что мы только что описали. И что самое удручающее, так это осознание этих механизмов обычными американцами, вера которых в нашу демократию исчезает даже быстрее, чем в условиях невероятных показателей коррупции.