В понедельник Адриан ушел из дома раньше обычного. Он прислал мне сообщение на мобильник, предупреждая, что ему необходимо сдать два репортажа и он всю неделю будет вынужден вставать в шесть утра. Меня его проблемы совершенно не волновали, а потому я бросила мобильник на стол и небрежным жестом отодвинула его подальше. Я решила, что на самом деле он не устоял перед искушением пораньше улизнуть с супружеского ложа, чтобы забраться в постель к Алекс. И самое поразительное, что я была разгневана и разочарована, но не ощущала ни боли, ни печали. Я думала о своих делах, словно Адриан стал уже вчерашним днем, чем-то вроде распечатки для чтения на ночь, которая наутро, смятая, отправлялась в мусорное ведро. Словно у меня были проблемы поважнее.
Нелепость происходившего я осознала к полудню. Я застряла в тупике, и не потому, что жизнь остановилась. Просто я настолько злилась на Адриана, что была одержима желанием задать Алекс трепку вроде той, что в свое время получил Виктор. И, говоря откровенно, меня не оставляли мысли о Викторе. Я вспоминала его руки, его манеру целоваться, улыбку, появлявшуюся на лице после секса, вспоминала, как он прижимал меня к себе в постели, и горловой стон в момент, когда он поднимался на пик наслаждения. А еще то, что он мог заниматься со мной любовью дюжину раз за два выходных дня. Да, дюжину, и это совсем не преувеличение.
Я поискала в интернете адрес студии, где работал Виктор, а потом приняла душ. Мне было необходимо поговорить с ним. У меня уже вошло в привычку появляться в самых разных местах без предупреждения. Но если Виктор действительно испытывал ко мне те чувства, о которых он говорил, то он должен был обрадоваться, увидев меня, не так ли? Я не знала, почему вдруг у меня возникла необходимость побеседовать с ним, поскольку я весьма смутно представляла, что именно хочу обсудить.
Я потратила достаточно много времени, чтобы привести себя в порядок, а потом на ближайшем углу улицы поймала такси. Водитель высадил меня метров за двести от офиса Виктора, и я прокляла тот миг, когда мне пришла в голову идея надеть туфли на каблуке, столь же красивые, сколь и неудобные. Зато выглядела я достойно, очень достойно, как будто шла завоевывать мир. Но моя уверенность испарилась, заставив сомневаться в себе, в тот миг, когда я очутилась перед дверью офиса.
Внешняя стена студии была стеклянной, и с улицы просматривался холл, казавшийся огромным. Справа за большим столом сидела хрестоматийная секретарша и разговаривала по телефону. В центре зала стоял белый макет окруженного парком современного здания с изогнутой крышей. На стенах висело множество эскизов интерьеров, выполненных углем. Мне стало интересно, какие именно рисовал Виктор.