Однако в случае с Дюльбером «романтическая» версия не прокатывает. По чисто техническим причинам: вздумай Москва расстрелять тамошних сидельцев и столкнись она с сопротивлением Задорожного, приказ попросту переадресовали бы руководству крымских большевиков – а у них было достаточно сил, чтобы взять штурмом Дюльбер со всеми его пулеметами и высокими стенами. Однако приказа из Москвы так и не последовало…
А потому Н. Стариков, тоже достаточно серьезный исследователь, выдвинул другую версию, более реалистичную: были некие закулисные договоренности меж Лондоном и Кремлем, и англичане таким образом спасали тех членов Дома Романовых, кто занимал сугубо проанглийскую позицию – вдруг да потом и пригодятся на что-нибудь в хозяйстве? Забегая вперед, все кончилось, как в старом анекдоте про эстонца и дохлую ворону: не пригодились. Но это уже другой вопрос.
Конечно, это тоже не более чем версия, но истины нам, похоже, не узнать никогда. Никаких официальных бумаг или мемуаров не сохранилось, а вот комиссар Задорожный после отплытия «подопечных» натуральным образом исчезает из советской истории, словно в воздухе растаял. Как ни искали, не нашли ни малейшего его следочка… Что само по себе крайне интересно, согласитесь.
Вернемся к коррупции, прочно обосновавшейся в Доме Романовых. В свое время в крайнюю немилость к императрице Александре Федоровне угодил премьер-министр Коковцев, сменивший на этом посту убитого Столыпина. Императрица по доброте душевной решила оказать «материальную помощь» одной из придворных дам – и отправила Коковцеву записку, прямо потребовав выплатить означенной особе 200 тысяч рублей. Она явно рассчитывала, что премьер деньги возьмет из казны какого-нибудь министерства или ведомства. Коковцев выплатил 200 тысяч до копеечки – но взял их из дворцового фонда, то есть, по сути, из средств, шедших на содержание монаршей четы. Когда он после этого появился у императрицы с очередным докладом, она просто-напросто повернулась к нему спиной. Так премьер и прочитал весь свой доклад – августейшей спине…
Многие годы спустя, в эмиграции, в Канаде, перед смертью в преклонных годах, горькие строки написала великая княгиня Ольга Александровна Романова-Куликовская (родная сестра царя, по большой любви вышедшая замуж морганатическим браком за гвардейского капитана Куликовского): «Все эти критические годы Романовы, которые могли бы быть прочнейшей поддержкой трона, не были достойны звания или традиций семьи. Слишком много нас, Романовых, погрязло в мире эгоизма, где мало здравого смысла, не исключая бесконечного удовлетворения личных желаний и амбиций». Между прочим, великая княгиня сама ни к чему подобному отношения не имела, но все же написала именно «мы»…