Кэтрин моргнула. На минуту камень ее словно загипнотизировал, и пришлось сделать усилие, чтобы оторвать взгляд от него и снова посмотреть на Конрада.
– Что это? – спросила она ровным голосом, но внутри кипела от волнения.
Она ощущала силу, которой веяло от камня, и понимала, что Конрад действительно принес нечто особенное. Очень особенное.
– Он называется Lapis Occultus, – объяснил Конрад. – Символ великой мощи.
– Можно мне… подержать? – спросила она почти со страхом.
Чем дольше она смотрела на камень, тем менее четкими становились его очертания, будто он излучал некую энергию, искажающую воздух вокруг.
– Ну разумеется. – Конрад передал ей камень, и Кэтрин взяла его дрожащими руками.
В этот момент она заметила черную Х на правой ладони Конрада и нахмурилась:
– Что с тобой случилось?
– Ничего стоящего внимания. Материалы, с которыми мы работаем, могут быть опасны, а я не был так осторожен, насколько полагается. Пройдет со временем.
Правильная форма метки заставляла думать, что ее нанесли намеренно. Если бы не приподнятые контуры, Кэтрин бы решила, что это татуировка. Не успела она развить мысль, как ее внимание снова привлек камень. Lapis Occultus – «темный камень» по-латыни.
Он был прохладный на ощупь и слегка вибрировал в руке, будто налитый силой. На самом деле, чем дольше Кэтрин его держала, тем сильнее становилось ощущение, что камень живой. Ей даже показалось, что она слышит голос – слабый, почти неразличимый, – зовущий ее издалека. Мужской голос, но что именно он говорил, Кэтрин не понимала.
Конрад забрал у нее камень, и голос стих. Кэтрин на секунду почувствовала себя сбитой с толку, будто только что проснулась. Она потрясла головой. Ясное дело, нужно больше отдыхать.
Заставив себя оторвать глаза от камня, Кэтрин встретила взгляд Конрада:
– Что он может делать?
– Это заключительная часть головоломки, Кэтрин. С ним мы можем быть уверены, что тела твоих мужа и дочери будут абсолютно устойчивы к разложению после воскрешения.
Кэтрин таращилась на камень, не в силах поверить собственным ушам. Проблема разложения была основным препятствием для успешного воскрешения мертвых. Можно вернуть их к жизни, можно даже создать новое существо из разных частей, но, несмотря на всю тщательность, воскрешенный постепенно начинал разлагаться – кто-то раньше, кто-то позже, но это было неизбежно. Кэтрин наблюдала такое у одного подопытного за другим. Как будто некая сила пожирала их изнутри. Эффект был более выраженным при соединении тел разных доноров, наверное, из-за отторжения тканей. «НюФлеш» очень помогала затормозить процесс гниения, но пока могла лишь отложить его.