– «НюФлеш». Звучит зловеще, а?
– Ну разве что звучит, – отозвался Сэм.
Он глотнул кофе из большого стакана. За кофе они заехали по дороге, и на этот раз Сэм взял черный, с двумя порциями эспрессо.
Дин был недоволен. Сэм, конечно, убедил его, что разбирательства с Франкенпсом могут вывести их на новый вид оружия, которое, возможно, получится использовать для борьбы с Диком Романом, но чем дольше они оставались в Бреннане, тем беспокойнее он становился. Роман и другие левиафаны пребывают вне пределов досягаемости, набивая зубастые пасти человеческой плотью и разрабатывая планы по завоеванию мира, и они вовсе не собираются ждать, пока братья Винчестеры покончат с посторонними делами. Левиафаны словно смертельная зараза – будут беспрепятственно распространяться, пока с этим что-нибудь не сделаешь, а беготня за достойными шоу уродов собаками по занюханному городишку никак не поможет остановить их.
Не помогало и то, что у Сэма, кажется, крыша поехала еще чуть больше. Дин был уверен, что в лесу брат страдал галлюцинациями, просто не хотел о них говорить, а еще он поглощал кофе так, будто это была вода, а Сэм только что пешком пересек Сахару. Дин не чурался самолечения, но не понимал, чего пытается добиться брат, накачиваясь кофеином. Ему казалось, что подобная стимуляция только сделает Сэма дерганым и тревожным, а это в свою очередь помешает ему сохранять контроль над состоянием своего рассудка. Дин все-таки предпочитал «лекарства», которые снимают напряжение, а не усиливают его, так что, может, это всего лишь дело вкуса. Пока он просто решил приглядывать за Сэмом, что – надо признать – всегда и делал. В общем, если принять во внимание безумную жизнь Винчестеров, можно считать, что все более или менее нормально.
Хорошему настроению не способствовал и тот факт, что труп Франкенпсины начал вонять на весь автомобиль. Монструозная собака лежала в багажнике, завернутая в мотельные полотенца, но вонь просочилась в салон, и в желудке у Дина стало еще неуютнее.
«В следующий раз определенно салат, – решил он. – Может быть, салат тако с добавкой мяса, сальсой и сметаной».
– Мне больше нравится, когда твари после смерти исчезают, – проговорил он вслух. – Меньше грязи.
– И определенно меньше вони, – поддакнул Сэм. – Я не уверен, но кажется, Франкенпес разлагается быстрее, чем положено. Разве что его сделали из частей уже мертвых собак. А когда он умер… в смысле, снова умер… сила, сдерживающая процесс гниения, исчезла, и…
– И получилось пока-пока, Франкенпсина, здравствуй, мерзкая груда гнилого мяса.