* * *
Белые ночи и прежде-то вызывали у Вари Асенковой ощущение тревоги и сильной усталости, а в этом году она почувствовала себя совсем больной. Затревожилась маменька, затревожились врачи, да и самой ей стало настолько плохо, что она задумала попросить об отпуске. И этот отпуск ей был предоставлен – для проведения его в Ораниенбауме, куда она была приглашена великим князем Михаилом Павловичем и его женой (дворцы и парки Ораниенбаума принадлежали им, да и вообще на этот уездный город они смотрели как на свою собственность). Елена Павловна не скрывала своего восхищения актрисой Асенковой и всячески протежировала ей, особенно после того, как, наблюдая за мужем, убедилась, что он совершенно охладел к Варе и теперь она интересует его как актриса. Михаил Павлович боялся мелких бытовых скандальчиков даже больше, чем войн, а эти скандальчики теперь составляли неотъемлемую часть репутации Вари, но при этом она оставалась великолепной актрисой, которой лестно было покровительствовать. Вот так она и оказалась в Павловске. Однако накануне отъезда туда Варе пришлось вместе со всей труппой отправиться в Петергоф: отдыхающие там император с семьей пожелали увидеть водевиль «Ложа первого яруса, или Последний дебют Тальони», написанный Василием Каратыгиным. Это был забавный пустячок, по отзыву самого автора, высмеивающий рабское преклонение перед всем иностранным, и за это он очень нравился патриотически настроенному императору.
Принята труппа была весьма любезно, и однажды Николай Павлович даже представил актрису Асенкову императрице – это случилось в саду, на прогулке.
– Вы очень талантливы, – с холодноватой любезностью сказала Александра Федоровна. – Сожалею, что не имела возможности увидеть вас в «Гамлете», говорят, ваша бедняжка Офелия была необыкновенно хороша, но я не большая любительница Шекспира. Зато я отлично помню вас в «Эсмеральде». – Она оперлась на руку мужа и улыбнулась.
Воистину – sapienti sat… Варя сделала реверанс, чтобы иметь возможность спрятать глаза, которые начали наливаться слезами. Но она все-таки была актриса, хорошая актриса, и справилась с собой.
Николай Павлович смотрел на Варю. Она стала еще красивее, эта девочка, и вскружила голову многим мужчинам. До него доходили слухи, которые его больше никак не задевали. Ему приятно смотреть на нее – но вот уж не более! Очень глупо, что она слишком много возомнила о себе из-за тех несчастных серег… Он решительно не считал, что хоть косвенно виновен в этом! Жаль, что Александрине взбрела в голову эта причуда: непременно познакомиться с Асенковой. Неужели до нее дошли нелепые выдумки о том, что ее муж делал авансы именно этой актрисе – авансы, которые она якобы не пожелала принять? Да ведь все было решительно наоборот!