Все касики были убеждены, что пленников следует немедленно принести в жертву, но Кортес энергично воспротивился и даже приставил к ним нашу стражу, дав ей тайный приказ, чтоб ночью они освободили и привели к нему двух наиболее умных из ацтеков. Когда это было сделано, Кортес прикинулся, что ничего не знает об их пленении, а когда они ему все рассказали, заявил, что он очень огорчен случившимся, обласкал и накормил их, а затем велел отправиться к Монтесуме с заверением, что он, Кортес, верный его друг и почитатель его талантов.
Стояла середина ночи, тотонаки попрятались по домам, тишина тогда в городке стояла глухая, тревожная. Зрелище было зловещим. На фоне темного неба постройки выглядели бесформенными черными массами. Во всем городе горело всего три или четыре факела. Обширное пространство равнины было погружено во мрак. Только в испанском лагере еще шумели: кто-то до сих пор голосил под треньканье гитары какую-то задиристую солдатскую песню. Так как пленные боялись отправиться обычным путем, опасаясь справедливого гнева тотонаков, то Кортес велел нескольким матросам отвезти их по морю и высадить в безопасном месте. Такая вот немудреная интрига.
Исчезновение двух пленников, конечно, немало изумило касика этого поселения и толстого касика, И они вновь требовали жертвоприношения оставшихся, но Кортес прикинулся разгневанным на плохой присмотр,(как обычно, у него все вокруг виноваты), велел с кораблей принести цепи и объявил, что пленников он отныне будет охранять самолично, для чего их и увели на корабли. Там, впрочем, их сейчас же освободили от цепей, и обхождение с ними было самое деликатное. Успокоил Кортес и местных касиков, опасавшихся с часа на час мести великого Мотекусомы. Он объявил, что готов защищать их до последней капли крови, но им нужно примкнуть к нам теснее. В конце концов, наш нотариус Диего де Годой составил формальный акт их подчинения Его Величеству, и так как ни о какой дани пока не говорили, то ликование их было велико. Все тридцать поселений страны тотонаков подчинились нам дружно и охотно. Теперь весь район до последнего человека стоял за нас. Кортес сообщил правителю Семпоалы, что намерен устроить свой лагерь в Куиагуицтлане на земле тотонаков. Это значило для них практически перейти под нашу защиту. Осыпанный почестями Кортес отправился строить свой Веракрус на новом месте.
Столь благоприятный оборот дела испанцы решили использовать, чтобы обстроить, наконец, наш новый город Вилья Рика де ла Вера Крус, теперь в трех километрах от того укрепленного поселения Киауистлан, и снабдить его хорошей крепостью. Дело продвигалось с величайшим успехом и быстротой. Сам Кортес, словно Ленин на субботнике, показывал личный пример, таская землю и камни и копая рвы под фундамент. Столь же рьяно принялись за работу и все остальные, не исключая касиков. Задымились кузни, изготовлялись кирпичи и черепицы, стучали топоры, нескончаемой вереницей шли носильщики с древесным и иным материалами.