. – Добавляет она совсем другим тоном. –
Сейчас буду запускать кое-какую терапию, стабилизировать пытаться. Не хочу оставаться здесь одна.– Боишься? – с запозданием доходит до меня.
– Да. Боюсь. А ещё ты куда-то намылился. И хочешь меня оставить одну.
– Я в твоём полном распоряжении, – моментально залезаю обратно в капсулу и выполняю предписанные манипуляции с присосками выше пояса. – А вообще, конечно, странно. Боевая хирург Карвальо, которая сшила и собрала заново столько народу…
– ЗАТКНИСЬ. То был другой народ, не Жойс… Можешь пока поговорить со своей белобрысой. Я наушники надену и громко их включу. Скажи ей, защита и звукоизоляция сейчас на всём медсекторе. Может с тобой разговаривать, не опасаясь, что кто-то услышит.
Камила и в самом деле тут же извлекает из рабочего стола пару огромных наушников и водружает их себе на голову.
– Ты о чём-то спросить хотел? – Проявляет догадливость Анна.
– Да, хотел.
Какое-то время мнусь, не зная, с какой стороны подступиться. Я уже успел обдумать текущую ситуацию и разговор с юной звездой юстиции в качестве первого шага напрашивается сам собой.
Решаю идти в лоб:
– Мы можем что-то предпринять, чтобы выяснить: кто на меня изначально охотился в моём номере? Какие меры могут быть предприняты, чтобы это не повторилось? И кто будет отвечать за смерть Жойс? У меня не так много точек опоры; и перед тем, как идти куда-то ещё, хотел вначале спросить тебя.
– Я хотела тебе предложить нашу защиту. – Уверенно отвечает Анна. – На твой вопрос: отсюда нам, муниципалам, не видно. Понятно только, что это тоже какие-то федералы. Тело в номере, материалы дела, вещдоки изымаются сейчас галопом по одной непростой процедуре. Я, если честно, по поручению отца наоборот тебя хотела расспросить: что вы за семья? Чем и где вы так в Столице могли наследить, чтобы за тобой полноценную охоту организовали? – она закусывает нижнюю губу на пару секунд. – Знаешь, я же и сама учусь в этом заведении. И здесь то преподаватели расскажут что-нибудь «интересное» из собственной практики, то старший курс с каких-нибудь отработок колониальных вернётся… Ситуации бывают самые разнообразные, но общая тенденция вот: работа по несовершеннолетнему даже в колониях, где у них и гражданских прав толком нет, не просто большое исключение. Это Чрезвычайное Происшествие. О котором, если оно становится известным, потом приходится заполнять достаточно большое количество неприятных документов.
– Если не секрет, откуда ты в курсе таких подробностей?
– Да какой там секрет… мы ж юристы. Очень часто хвосты некоторых интересных форм докладов тянутся из колоний сюда, в муниципалитет. А нам потом приходится этим заниматься.