Несмотря на то что Сильвио Брунетти чуть не развалил BFI, на его похороны прибыло много влиятельных фигур, которые хотели отдать дань уважения семье.
Неха видела Лео мельком, и он лишь кивнул в ответ на ее приветствие. Свою первую ночь на вилле она провела в беспокойном сне, надеясь, что он присоединится к ней. У него было много забот, она понимала. Но ей просто хотелось с ним поговорить, обменяться хотя бы парой слов.
Всем своим видом Лео показывал, что очень занят, и Неха не хотела обрушивать на него новость о своей беременности. Поэтому она вела себя так, будто между ними все в порядке, и делала все возможное, чтобы дать ему понять, что она всегда рядом. Будучи много раз наученной переменчивым настроением своей матери, Неха держалась от него подальше, как послушный щенок.
Это маленькое раздражение переросло в обиду на саму себя за то, что она позволила ему так с ней обращаться. Приклеенная улыбка и вежливые слова отняли у нее слишком много сил. Она схватила стакан воды и залпом выпила его, вспомнив, что ей нужно лучше заботиться о себе, а потом вернулась в свою комнату, продолжая думать о том, что происходит в голове Лео.
Она хотела обнять его, и ей это было необходимо. Ей хотелось рассказать ему о ребенке, который уже растет у нее в животе, день за днем, минута за минутой. Она мечтала вновь увидеть блеск в его глазах, когда он говорил об их совместном будущем. Она была не прочь, чтобы он поделился, как перенес смерть отца. А она бы поведала, что ей не удалось поговорить с мамой и сообщить ей о своей беременности, потому что Марио не отходил от нее ни на шаг. А еще она бы рассказала о том, как ей становилось страшно и как одиноко она себя чувствовала, когда видела этот отстраненный, отчужденный взгляд, который он иногда бросал на нее.
Как будто она снова была одна… Нет, она не могла ему этого сказать. Нехорошо было вываливать на него свои претензии и опасения в такой день. Когда он придет к ней, она как-нибудь справится с собой.
Но захочет ли он?
Неха прекрасно отдавала себе отчет, что Лео был человеком, который закрывался в периоды горя или боли. Тот проблеск откровенности, который она наблюдала, был исключением.
В суматохе мыслей она расстегнула молнию на своем черном облегающем платье и направилась к шкафу.
И замерла на месте.
Почему она позволяет ему решать, как все будет происходить? Ведь он сам сказал, что между ними не только секс, зачатие ребенка и деловые отношения. И когда она нуждалась в нем, он был рядом, так почему же не могло быть наоборот?
Она понимала, что он был слишком занят, чтобы позвонить ей, как только вернулся с Бали, — смерть отца, нелепые слухи, компания… Но она не собиралась, как преданная собачонка, ждать, пока он обратит на нее внимание и выделит ей время. Она не хотела спать в пустой постели, когда он был всего в нескольких комнатах от нее.