которые также могут служить глубоко действующими конституциональными лекарствами в педиатрии, однако они применяются гораздо реже, чем перечисленные в этой книге.
Имеется три основных источника симптомов, попадающих в гомеопатическую литературу: испытания, отравления и клиническое подтверждение симптомов. Насколько я знаю, эта книга - первая, построенная исключительно на основании третьего источника - клиники. Я писал каждую главу как полный и ясный клинический образ, благодаря которому читатель сможет не пропустить возможное лекарство лишь потому, что тот или иной симптом никогда не упоминался в связи с данным лекарством. Я исключил из книги материал, который не наблюдался мной непосредственно в клинике, даже если он, на мой взгляд, был теоретически важен для данного лекарства. Точно так же я не писал о симптомах, которые не встречались мной у пациентов, если даже в других книгах о них писалось очень много.
Поскольку в сфере моего внимания всегда оставался прежде всего клинический опыт - и пациенты сами по себе, - я постоянно стремился модифицировать «Реперториум» Кента, изменяя степени лекарств и добавляя новые рубрики, отражающие то, что я видел в своем кабинете. Думаю, что в будущем эти вопросы могут стать предметом горячих дискуссий, однако изменения реперториума предпринимались задолго до нас и будут предприниматься в будущем. Когда Materia Medica будут более тонкими, реперториумы обязательно отразят эти изменения.
В конечном счете реперториум нужен для двух целей: во-первых, для фиксации симптомов, которые могут указывать на соответствующие лекарства, а во-вторых, для помощи гомеопату в поиске правильного лекарства для конкретного пациента. Хотя эти цели звучат очень похоже, они на самом деле различаются. Если врача прежде всего интересует пациент, то тогда все книги становятся средствами, инструментами, зачитанными до дыр и испещренными заметками, по которым можно проследить эволюцию самого гомеопата. Если подходить к реперториуму с этой точки зрения, то тогда каждый гомеопат должен иметь свой собственный реперториум, отражающий его собственный клинический опыт.
Как я уже говорил, существует еще как минимум тридцать других лекарств, о которых мне бы хотелось написать. Поскольку все эти типы гораздо более редки, чем описанные восемь, ни я, ни мои коллеги не видели сотен больных, соответствующих каждому из этих тридцати типов, а следовательно, полноценная Materia Medica для каждого из них еще не может быть написана. Пока же я работаю над сбором клинического мате