Он сопротивлялся притяжению, сражался оружием, которого не понимал, чтобы остаться внутри сна, вырвать из него столь необходимые знания, вцепился в быстро уменьшавшееся белое пятно и яростно попытался изменить его форму, превратить в нечто такое, что позволило бы ему понять, почему умер Моргенес, почему погибли Дохаис и монахи из ордена святого Ходерунда, почему маленькая Лелет лежит в ожидании смерти в хижине, спрятавшейся в дремучем лесу. Он сражался и ненавидел. Если бы искра умела плакать, он бы рыдал.
Медленно, мучительно ледяная гора снова возникла из пустоты перед ним. Где правда? Он хотел получить ответы! Пока Саймон из сна сражался, гора росла, становилась более стройной, от нее стали отходить ветви, словно у ледяного дерева, и она устремилась к небесам. Потом ветви отвалились и осталась лишь гладкая белая башня, которую он знал. На ее вершине горело пламя. И тут раздался мощный рокочущий звук, словно зазвонил чудовищный колокол. Башня задрожала. Вновь прозвучал колокол. Саймон знал, что у него на глазах происходит нечто невероятно важное, жуткое и тайное. Он чувствовал, что ответ где-то совсем рядом.
Маленькая мушка! Ты пришел к нам, не так ли?
Наводившая ужас зияющая пустота потянулась к нему и проглотила, закрыв собой башню и звон колокола. Саймон почувствовал, как уходит дыхание жизни внутри его личности на Дороге Сновидений, а вокруг смыкается беспредельный холод. Он заблудился в совершенной пустоте, крошечная частица на дне моря в бесконечности черной глубины, отсеченная от земного существования и даже мысли. Все исчезло… все, за исключением жуткой давящей ненависти, что сжимала его… вызывала удушье.
А когда Саймон потерял надежду на спасение, он оказался на свободе и парил на головокружительной высоте над миром Светлого Арда, зажатый в сильных когтях большой серой совы, летевшей так, словно она была дочерью ветра. Ледяная гора исчезала внизу, постепенно теряясь в огромной белой, точно кость, долине. Сова несла его невероятно быстро, над озерами, льдами и горами, направляясь к темной линии горизонта. Постепенно она превратилась в лес, и Саймон почувствовал, что начинает выскальзывать из когтей птицы. Сова перехватила его крепче и стала стремительно снижаться к земле, которая устремилась к нему, и сова шире раскрыла свои могучие крылья. Теперь полет выровнялся, они кружили над засыпанными снегом полями, приближаясь к безопасному лесу.
А потом оказались под деревьями, и им больше ничего не грозило.
Саймон застонал и перекатился на бок. В голове у него стучало – так Рубен Медведь бил по наковальне во время турнира. Ему казалось, что язык у него во рту распух и стал в два раза больше; он глубоко вздохнул и почувствовал вкус металла в воздухе. Потом он присел, стараясь поменьше шевелить тяжелой головой.