— Именно это ты и имел ввиду. Ты вообще понимаешь, как трудно было оставаться здесь после смерти Дориана? Как больно было наблюдать за вами с Пенни, когда моя собственная семья была разбита? Я сделала это не из какого-то дурацкого романтического интереса! Я сделала это ради Пенни, я сделала это ради Грэма и Кариссы, и я сделала это для тебя и твоих детей тоже. И до того дня, когда ты сказал те слова, я ни разу об этом не жалела.
«Ну, блин, я и впрямь мудак», — подумал я. У Роуз увлажнились глаза, но я не мог решить, собиралась ли она плакать, или вот-вот готова была наброситься на меня с выпущенными когтями. С Пенни у меня никогда не было таких сомнений — всегда когти. Ну, иногда сразу и слёзы, и когти, но когти всегда присутствовали. Чуть погодя я осознал, что у меня слегка отвисла челюсть. Я онемел, и понятия не имел, что мне сказать, дабы исправить ситуацию.
Роуз помогла, отвернув лицо, чтобы скрыть слёзы. Она махнула мне рукой:
— У меня всё. Теперь можешь говорить то, что хотел сказать.
Чувствуя себя неудобно и чрезвычайно глупо, я снова выдавил:
— Прости.
— Извинения принимаются, — ответила она.
Роуз начала промакивать лицо рукавами, но я поймал её запястье, и выудил из своего кармана носовой платок:
— Вот, используй вот это.
— Спасибо, — сказала она, прочищая нос. Тут я начал было её обнимать, но она стрельнула в меня предостерегающим взглядом.
Я замер, а потом сказал:
— Я ничего такого не предполагаю. Мы ведь всё ещё друзья, верно?
Она кивнула, и обняла меня:
— Мы — не друзья, мы — семья. Впредь не забывай об этом.
— Не забуду, — заверил я её.
Чуть погодя она оттолкнула меня:
— Мне нужно ещё кое о чём с тобой поговорить, наедине.
Я огляделся, чтобы напомнить ей, что мы уже были одни.
— Говори, — сказал я ей.
— Ты уверен, что никто не может нас услышать? — спросила она.
— В доме, полном волшебников, нельзя ни в чём быть до конца уверенным, — сделал наблюдение я.
Роуз вышла в коридор, и провела меня к моей спальне:
— Она окружена уордом приватности, так ведь?
Я кивнул, и открыл дверь, впуская Роуз внутрь, и закрыв дверь позади нас:
— Теперь мы точно наедине, — заверил я её, прежде чем поправиться, — если только Мойра снова не посадила сюда одного из своих крошечных заклинательных зверей. Что заставило тебя так разнервничаться?
Стеснительно расправив юбки, Роуз сделала глубокий вдох:
— Не то, чтобы я не хотела, чтобы твои дети это услышали — я просто предпочла бы, чтобы ты услышал это первым. — Говоря это, она быстро оглядела комнату.
Зная Роуз весьма хорошо, я задумался, какие выводы она могла сделать из состояния моей комнаты. В данный момент тут было необычно чисто, что было результатом случая позапрошлой ночью. Я подошёл к туалетному столику, взял записке Пенни, и тщательно сложил, положив себе в карман. О чём бы Роуз ни догадалась, я не был готов об этом говорить.