Керэн ненадолго задержала дыхание, поглядывая на брызгалку в руке своей тётки. Наконец она выдохнула:
— Возможно, в этом есть доля истины, — обречённо признала она. Затем она заметила, что лицо Мэттью всё ещё было сухим. — Ты даже не промок!
Он презрительно усмехнулся:
— Если бы ты упражнялась со щитом, как я тебе велел, то, возможно, не… — Он замолчал, когда Роберта убрала стоявшую перед ним наполовину полную чашку кофе.
За приторно-сладкой улыбкой Роберты последовали мягкие слова:
— Мэттью, если ты хочешь и впредь пить кофе, то советую тебе быть повежливее.
Он опустил взгляд, и положил ладони себе на колени, демонстрируя раскаяние:
— Склоняюсь перед вашей мудростью, Леди. Если я как-то оскорбил вас, то могу лишь молить о прощении.
Тётка Керэн сжала губы в твёрдую линию, обдумывая его деланную искренность:
— Хм-м-м… — Но кружку кофе она не отпускала.
Мэттью встал, и опустился перед ней на одно колено:
— Пожалуйста, милейшая, добрая Роберта, если ты сможешь найти в своём сердце прощение для меня, позволить кофейным богам вновь мне улыбнуться, то я навеки буду у тебя в долгу.
Роберта поставила кофе обратно на стол перед его стулом:
— А я могу к этому привыкнуть, — сказала она, подмигнув.
Они снова уселись за стол, и после долгой паузы Керэн сказала:
— Прости за то, что я сказала о твоей семье. Не следовало мне это говорить.
Мэттью согласно кивнул, но промолчал.
Керэн ждала, но в конце концов сдалась, и подтолкнула его:
— Это — тот момент, где ты тоже просишь прощения.
Он нахмурился:
— За что?
— Как насчёт того, что ты намекнул на моё будущее в качестве твоей наложницы или племенной кобылы?
— Это же ты говорила, — парировал он, приостановившись, чтобы поднять ладонь, когда Роберта снова пошла за брызгалкой. — Дайте мне договорить. Я не использовал эти слова, но если предложение обеспечить тебе безопасность тебя оскорбило, то я прошу прощения.
Керэн покосилась на тётку, которая лишь пожала плечами, и опустила брызгалку.
— Он в чём-то прав, — сказала Роберта, снова садясь на своё место.
Керэн прищурилась, но не стала спорить об этом дальше. Вместо этого она спросила:
— Итак, предположим, что я позволю тебе забрать меня в твой мир — и что дальше? Твоя семья примет незнакомую женщину в свой дом?
— Вообще-то я думал о том, чтобы сперва взять тебя в столицу, чтобы отложить вопросы моей матери, пока…
Роберта вставила слово:
— Не хочу подливать масла в огонь, но звучит так, будто ты пытаешься избежать смущающей ситуации.
— Дело совсем не в этом, — возразил Мэтт. — Я волнуюсь, что моя мать попытается не дать мне вернуться. Столица находится на некотором расстоянии от моего дома, и хотя они могут посылать сообщения в пределах нескольких часов, я смогу надёжно устроить её до того, как Мама попытается прибить мои ступни к полу.