— А вот это был весьма прискорбный ответ с твоей стороны, — сказал я ему. — Расплачиваться придётся тебе.
— Расплачиваться?
Вытянув на ладони последний алмазный кубик, я произнёс слова, которые должны были напитать его силой. Сперва вроде бы ничего не происходило — размер моего зачарованного конструкта был настолько большим, что потребовалась прорва силы, прежде чем он начал действовать. Напрягаясь, я вливал в него свой эйсар, наблюдая своим магическим взором за тем, как от него потянулись линии, когда кубики соединились, и начали гудеть в синхронном резонансе.
Всё замедлилось, а потом совсем остановилось. По моей прикидке, я использовал почти два полных Сэлиора эйсара, чтобы активировать чары — по крайней мере, ощущение было именно таким. Я не волновался, поскольку это соответствовало грубой оценке, которую мне дали мои расчёты. Алмазный кубик в моей руке стал светиться так ярко, что на него больно было смотреть, и испускал настолько много тепла, что я вынужден был создать временное заклинание, чтобы защитить от него мою одежду. «Будем надеяться, что он не расколется от давления», — подумал я. «Было бы жалко всё это разрушить».
Я стоял внутри самых больших когда-либо созданных чар стазиса. Во всяком случае, я был в этом весьма уверен. В моей значительных размеров памяти не было никаких воспоминаний о чарах такого или близкого масштаба. Центральный кубик, который я нёс с собой, создавал маленькую область нормального времени в пределах стазисного поля, в то время как остальная часть поля, то есть весь город Албамарл, застыла во времени.
Шагая вперёд, я приблизился к капитану стражи. На его лице появилось ошарашенное выражение, когда я подошёл достаточно близко, и эффект моего кубика освободил стражника от стазиса. С его точки зрения казалось, что я, наверное, будто телепортировался к нему.
— Да, расплачиваться, — сказал я, отвечая на его предыдущий вопрос. — Все, кто служит узурпатору, должны поплатиться.
Аура оставшегося у меня эйсара всё ещё была достаточно мощной, чтобы привести его в почти беспомощное состояния одним лишь моим присутствием вблизи него, но он сумел прохрипеть:
— Что вам от меня нужно?
Я одарил его злобной чарующей улыбкой:
— Не волнуйся. Эту цену может заплатить любой. Мне нужна лишь твоя жизнь, — сказал я, и моя рука метнулась к его горлу так быстро, что он её даже не увидел. Яростно дёрнув горевшее в нём пламя, я затушил его жизнь не более чем за секунду или две. Удовольствие от этого процесса возбуждало.
Разговорами с его подчинёнными я себя утруждать не стал. Они так и не узнали, за что умерли.