Михаил уже заканчивал облачаться, когда появилась Лена. Кивнул на нее парню, мол помоги и присматривай. Тот дал понять, что все понял, и потянулся к доспеху жены сотника. Вовсе не лишнее. К тому же она стреляла из арбалета, куда как хорошо. Кстати, и луком владела на зависть. Но сила у него была такова, что Лена предпочитала убойный самострел.
Уже в дверях столкнулся с посыльным.
- Сотник, с восхода всадники появились, - посторонившись и пропуская Романова, выпалил парень лет семнадцати.
Этого из новиков в воины перевели совсем недавно. В смертельной схватке еще не был. Только учебные схватки, пусть и без жалости. У наставника их, Богдана, не забалуешь. Наизнанку выворачивает. Сколько раз одергивать приходилось, когда на детей наседал. Но справедливости ради, Михаил понимал, что вот этот, когда случится рубиться и испугаться-то не успеет, когда уж управится с противником. Если конечно то не окажется ловчее. Знает, потому что сам прошел через подобную школу, а потом разом оказался лицом к лицу с тремя всадниками.
- Много их? – сбегая с крыльца, поинтересовался Михаил.
- Много, сотник. Когда я к тебе побежал, уж несколько сотен перевалили через гряду.
- Ладно. Сейчас глянем, - направляясь в сторону восточной стены, произнес Романов.
Следом за ним двинулись трое из личного десятка, что дежурили в доме. Так, на всякий случай. Михаил не собирался забывать, что кинул Комнина. Как и о том, что если тот решит посчитаться, то не станет стесняться в средствах. Пока был один оно и бог бы с ним. Чего от каждой тени шарахаться. Но теперь у него есть Лена.
При мысли о жене по груди разлилось тепло. Плевать на оспу. Ему досталось настоящее золото. Она быстро училась, схватывая все буквально налету. Шутка сказать, но за прошедшие два с небольшим месяца она научилась разговаривать по-русски. Да, с акцентом, да не всегда могла подобрать нужные слова и нередко их все еще путала. Но уж кто-кто, а Михаил оценить это мог, вспоминая то, как с ним мучилась в школе учительница английского.
Меж тем, на улицах царила суета. Одна баба, из слободских, начала голосить, прижимая к себе деток, мол смертушка их пришла. Михаил отвернул в сторону делая крюк, и походя врезал ей по уху, опрокидывая в снег. Вперил в мужика, растеряно хлопающего глазами строгий взгляд. Понял что бесполезно. Приблизился и в зубы. Ага. Пришел в себя.
- В руки себя взял. Бабу уйми. Детей в общинный дом, сами взяли оружие и по своим местам. Что-то напутаете, как отобьемся, сам порешу. Понял?
- П-понял.
- Ну так какого стоишь?
- Ага. Я мигом. Марфа, корова, вставай, чего разлеглась!