— Как последний? Их же пятеро? — прохрипел Кирилл, пытаясь выдернуть обломок из ноги.
— На последней карте будут двое и… И сюрприз, — радостно хихикнул судья.
На хихикание Кирилл не смог удержаться и выстрелил в полосатого. Тот отпрянул за укрытие. Шарик стукнулся в деревянный столб и место попадания сразу же почернело.
— Будешь стрелять – тогда сам отправишься на бой!
— Ну и отправлюсь, — сквозь зубы процедил Кирилл. — Вот сейчас встану и накормлю тебя шарами.
— Да чего ты? Я-то здесь при чем?
— Ни причём. Никто не причем, никто не виноват, а рожи всё равно битые. Веди, Сусанин.
— Это, заправиться надо, — сказал парень, осторожно высунувшись из-за укрытия.
Кирилл кивнул, стиснул зубы и выдернул обломок из ноги. По телу тут же потекла горячая кровь.
Черт, как же больно!!!
Кирилл доковылял до шутерщика и стянул с того штаны. Мертвецу они всё равно не нужны, а рану перетянуть получилось.
Кое-как он доковылял до выхода и вышел наружу. Снял маску и вдохнул свежий воздух. Тот всё равно отдавал химическим привкусом смерти. Кирилл бросил маркер судье, а сам на минутку присел возле столика. Вставать не хотелось.
От потери крови, от боли в обожженных местах, от раны на ноге всё перед глазами плыло и шаталось. А впереди ожидался бой ещё с двумя шутерщиками. И… и с сюрпризом.
«Опасайся стоячей воды: в ней таится отрава»
Уильям Блейк
Путь на последнюю карту был для Кирилла подобен восхождению на Голгофу. Ступни жгло немилосердным огнём, правая нога кровоточила, ставший неподъемным маркер норовил вырваться из рук.
Судья шел вперёд весёлым зайцем из мультика "Ну, погоди!". Экзекутор всегда ненавидел этого мажористого длинноухого чистоплюя со всеми его положительными качествами. Как и многим детям ему больше по душе был раздолбаистый, вечно лохматый волк – воплощение свободы и бунтарства. И так же, как волку в одной из серий Кириллу очень хотелось пальнуть по мишени. Хотелось, но сдерживался.
Кирилл сжал плотнее зубы, чтобы наружу не вырвался стон. Этим тварям не удастся увидеть его слабость. Многочисленные камеры могут увидеть смерть, страдания, но не слабость.
Самая большая карта клуба встретила кваканьем лягушек и пересвистом синичек. Запах стоячей воды показался глотком живительной влаги после химического смрада кислотных зарядов. Судья поднял сетку, и Кирилл с кряхтением полез под полог.
— Пойдём, я покажу точку, с которой ты начнёшь игру, — махнул рукой судья.
— А разве я не с любой точки могу начать? — спросил Кирилл.
— Нет, ты должен начать с центра болота, — показал судья на домик, от которого отходили в стороны деревянные мостки.