— Мы сейчас в жэке оформляем протокол, — добавил Николай Николаевич. — Скоро будем в управлении.
— Как насчет товара?
— Есть.
— Поздравляю с удачей, — успел сказать Миронов и тут же поднял трубку другого ожившего аппарата.
Звонил Носиков. Выслушав его, подполковник приказал ему следовать в общежитие, изъять журнал записи вахтеров и привезти с собой вахтера Егорову.
Варваре Степановне на вид лет шестьдесят, она невысокая, в темно-синем сарафане и в коричневом беретике. Осторожно присела на край стула. Белесые с желтизной глаза глядели выжидательно. Держалась спокойно, сказала, что работает вахтером около года.
— Внуки появились. Пенсии не стало хватать. Вот и решила поработать, пока есть силенки.
— Многих, должно быть, знаете?
— Особенно не запоминаю, но кое-кого из девчат знаю.
— С Ниной Николаевной Ветровой давно знакомы?
— Ветрова. Эта фамилия мне незнакома.
Миронов взял в руки журнал и стал его листать.
— Вы по понедельникам и четвергам работаете?
— Такой уж график. Если кто заболевает или там в отпуск уходит — график ломается.
— Вот посмотрите, в журнале немало записей с просьбой о том, чтобы позвонила Нина Николаевна.
Егорова задумчиво полистала журнал.
— Да, помню голос этой женщины, — бесхитростно сказала Варвара Степановна. — Такой резкий, крутой. Но саму ее не видела и не представляю, как она выглядит. А то, что в журнале записывала, так не только я, а и другие записывали. Комендант так внушала нам, вахтерам, — девочки должны заботу чувствовать, от дома не отрываться. Многие повыходили замуж, да не все с жильем устроены. Кто с мужем в другом общежитии живет, а кто угол снимает.
И, освоившись, понимающе посмотрела на Миронова.
— А я-то думала: чего это участковый околачивается, да еще и с помощником? Не женихаться же они приходили. По делу, значит. Меня не спрашивают — я и молчу. А поинтересовались бы — я бы сказала.
Старушка дорожила своим достоинством и с ноткой обиды заключила:
— Мне ведь скрывать нечего. Моя совесть чиста. У нас и в роду-то никого не было, кто жил бы кривдой. Эта Нина Николаевна и сегодня звонила. Я передала, что Валентина ею интересуется.
— Извините, Варвара Степановна. Мы не хотели вас тревожить раньше времени. — Миронов встал из-за стола, подошел к Егоровой. — Никаких претензий к вам милиция не имеет. За все, что вы рассказали, большое спасибо.
Вошел Симонов и положил на стол перед Мироновым протокол:
— Опять — крестики. Пятнадцать штук. Три пары сережек. Два перстня и два обручальных кольца, три браслета. Записная книжка.
— Что в записной книжке?
— Имена, телефоны.