— Ну, майор…
— Да, да, реально существует организация, которая сосёт государство. И немалые деньги — полмиллиона в год плюс премиальные. Как же можно такое игнорировать?
— Такое надо доказать.
— Доказано, товарищ подполковник. А вы умолчали об этом в своем докладе.
Лицо Дюрича напряглось.
— Вы, майор, отвечаете за свои слова? — спросил он спокойно.
— Так точно. В деле есть акт ревизии КРУ. И заключение специалистов, участвовавших в проверке, — ответил Миронов, стараясь сдержать дрожь в голосе.
— И куда идут эти деньги?
— Премии собирают и передают начальнику отдела Кайлю. Это доказано. Двое сборщиков допрошены. Они подробно рассказали, как собирали премии, подтвердили это на очных ставках с теми, кто им передавал деньги.
Комиссар Дюрич хмурился, начал нервничать.
— А остальные? — спросил он.
— Предстоит установить. Это, как вы понимаете, в компетенции прокуратуры. Но я не отступлю. Вплоть до того, что прямо из этого кабинета пбеду в Москву к Генеральному прокурору, в ЦК партии. Это во-первых. А во-вторых, как в данном случае понимать позицию подполковника Гаврикова? Почему он защищает преступников? Я уж не говорю о Симаковском, от которого тянется прямая ниточка к Кайлю…
Дюрич резко отодвинул от себя текст постановления. Некоторое время о чем-то разумывал, потом пододвинул к себе дело и написал: «Направить прокурору города Ленинграда для производства дальнейшего расследования».
Гавриков нервничал, пытался это скрыть и от этого волновался еще больше. Он несколько замешкался, а Миронов, секунду поколебавшись, шагнул вперед и взял дело из рук комиссара.
Дюрич встал, давая понять, что разговор окончен.
— Окажите, товарищ майор, помощь прокуратуре, — сказал комиссар и отошел к окну.
В приемной Гавриков потребовал дело себе, но Миронов не отдал.
— Я сам снесу в канцелярию, — сказал он.
Больше их пути не перекрещивались. Наступит день, когда Гавриков и Симаковский будут изобличены в служебных злоупотреблениях и во взятках, арестованы и осуждены…
Прошло два дня. Миронов поехал в прокуратуру к следователю, принявшему к своему производству дело № 10256.
— С тобой, Алексей Павлович, не соскучишься, — непритворно удивился тот, увидев в дверях Миронова. — Я, откровенно говоря, еще не готов к разговору. Успел лишь перелистать дело, составить разве что зрительное впечатление. Вот показания читаю…
— А ты, Игорь Семенович, не торопись. Знаешь, сколько эта волынка тянется?
— Считай, год скоро.
— Вот то-то. Дорога, как видишь, длинная. Да и не прямая. Если рассказать — не поверишь…
И Миронов в общих чертах посвятил следователя в свои передряги.