Глядя за Тесс и Линду, Джубал увидел Келли, стоящую за москитной дверью. Она уставилась на них, закрыв уши варежками.
— Давай, Джубал, поезжай, — сказала Линда, отворачиваясь.
— И что значит, я вообще ничего для неё не сделал? А как же деньги, что я присылал? Я всегда присылал деньги, когда мог…
Линда резко обернулась и даже в полумраке Джубал видел, как кровь прилила к её лицу.
— Что?! — поперхнулась она. — Какие такие деньги, Джубал?! Когда? Пять долларов в прошлом октябре. Пять жалких… Да что на них вообще купишь? Боже, Джубал. О, Боже. Поезжай, пока я тебя не прикончила. Серьёзно. Я не смогу остановиться. Ты представить не можешь…
— Я не только эти пять долларов присылал, — возразил он, отшатнувшись от Линды и перепугавшись не на шутку.
— Когда?! — крикнула она. — Помимо этих пяти долларов ты ничего не присылал с февраля.
— Нет, — пролепетал он. — Нет, летом, в…
— В феврале. Я запомнила, потому что в конверте было перо. Это был февраль и с тех пор ты ничего не сделал для этой девочки. Ты должен уехать, Джубал, богом клянусь, ты должен уехать… — Линда вновь резко отвернулась от него.
Открывшаяся истина – февраль! – была невыносимой для него. Джубал внутренне содрогнулся. В висках стучало. Джубал больше всего на свете хотел остановить Линду. Вытянув руку из окна, он схватил её за рукав платья.
Развернувшись, она хорошенько плюнула ему в лицо, попав аккурат над левым глазом. Разжав руку, Джубал отшатнулся, моргая и пытаясь вытереть лицо ладонью. Линда ковыляла к дому через лужайку. Её дыхание вырывалось сдавленными рыданиями. Проводив её взглядом, Джубал уставился на Тесс. Старуха стояла вполоборота, так что свет из дома падал ей на лицо – на ту половину, где красовалось родимое пятно. Уголок её рта приподнялся в тонкогубой усмешке.
— Довольны собой, мистер Скотт? — спросила она.
— Сотри свою улыбочку, — огрызнулся он низким, дрожащим голосом. — Пока я не выбрался из машины и не дал тебе леща, карга костлявая.
Её лицо побледнело, из-за чего щёки приобрели восковой оттенок, а родинка в виде стрелы превратилась в огромную чернильную кляксу. Повернувшись, она поспешила за дочерью.
Джубал ехал обратной дорогой, ничего не замечая. Его то и дело одолевал гнев, он даже разразился истерическим смехом, коснувшись места на лбу, куда плюнула Линда. Было трудно собраться с мыслями. Стоило ему только начать приводить мысли в порядок – начать внутренний диалог с собой о произошедшем или о том, что ему следовало сделать – как на него накатывал очередной шквал эмоций, отчего он принимался часто дышать и сглатывать, боясь того, что может с собой сделать что-то ужасное. Например, съехать с дороги и врезаться в дерево. Джубал не знал, куда едет. Будущее представлялось ему неясным.