Холодное море (Канторович) - страница 21

Но штурман он плохой. Он плавает уже давно и никак не может подняться выше третьего помощника.

Севера он не понимает и боится. Он привык к морям, где рейсы судов проторены, как шоссейные дороги.

Морской аристократ, он презирает северных моряков - "трескоедов". Эти люди с тихой, окающей речью, сдержанные и спокойные, всю жизнь проводят в своих холодных морях. Им, воспитанным дикой природой, совершенно не свойственны "морской гонор" и преклонение перед "морскими традициями". Многие из них за границей никогда не бывали и не знают "культуры" европейских кабаков. Начиная от капитана и кончая последним угольщиком, они - простые, наивные люди - совершенно непохожи на "идеал моряка", который создал себе штурман Петух.

Штурмана злит, что "трескоеды" оказались опытнее "настоящих моряков". В кают-компании засевшего на мели парохода он критикует команду маленького ледокола и издевается над "мужицким говором" поморов.

Сильнее же всего он злится на контору Совторгфлота, которая зачем-то послала его в этот проклятый рейс.

 

В прилив лед приносило из открытого моря. Большие торосы и мелкие осколки плыли, крутясь и обгоняя друг друга. Льдины забивали всю бухту, сталкивались, громоздились и выпирали на берег. Прилив продолжался шесть часов. Потом бухта застывала неподвижно.

Через полчаса начинался отлив. Льдины шевелились, сначала медленно поворачивались в образовавшихся разводьях, затем все скорее и скорее неслись к морю, шурша в водоворотах.

В узком горле, у входа в бухту, вырастал ледяной затор. Здесь лед уже не шуршал, а ломался с оглушительным грохотом и скрежетом. Вода отступала из бухты. И снова через шесть часов останавливалась. Только кое-где на черном берегу сверкали льдины, выброшенные приливом.

Во время прилива ледокол разворачивался носом к морю. Льдины налетали на форштевень и сотрясали корпус судна. Никакие якоря не смогли бы удержать ледокол. Чтобы преодолеть бешеное течение и оставаться на месте, приходилось работать средним ходом.

 

У входа в бухту, беспомощно накренившись, стоял на мели пароход. Льдины наползали на него, и большие поля застревали, упершись в исцарапанный борт. Тогда люди начинали сбрасывать на лед кирпичи, глину, картофель, ящики и мешки. Чтобы сняться с мели, необходимо облегчить вес судна. Сбрасывать тяжелый груз прямо в воду нельзя, так как он, опускаясь на дно, увеличит мель. В воду кидали только бревна и доски.

Сначала попробовали отвозить грузы в лодках на берег. Но это было слишком медленно, а становилось все холоднее и холоднее, день заметно укорачивался, ночью вода покрывалась плотным ледяным "салом". Шла зима, и, чтобы спасти судно, нужно было уходить как можно скорее. Поэтому груз сбрасывали за борт.