– И кто же это был? – не удержался Опалин.
– Тебя не касается, – мгновенно отреагировал человек из ГПУ. – Вылезай, хватит тут топтаться.
Ивану очень хотелось ответить что-нибудь колкое, что раз и навсегда поставит Каспара на место, да вот беда: ничего не шло на ум. И вообще, если уж говорить начистоту, тот оказался молодцом: понял, что в усадьбе была потайная комната, откуда управляли столоверчением и прочими чудесами, привлек к делу архитектора и комнату нашел. «А я только стоял, разинув рот, когда телескоп при мне стал летать… Какой-то сторож провел меня, как младенца! Это уж не говоря о Михельсоне, которого я должен был ловить, а попался он Берзину. Ничего у меня толком не выходит…»
Ему сделалось неуютно от сознания собственной несостоятельности. Он стоял с несчастным видом, а Каспар меж тем говорил архитектору:
– А ты молодец, что заметил разницу в толщине стен тут и в соседних комнатах… Полдела, считай, сделано. Выпишем из Москвы инженера, который починит динамо-машину, и тогда я лично опробую все эти рычаги…
– Как скажете, Каспар Рейнгольдович, – отвечал Верстовский. На его лице вновь застыло привычное для него выражение человека подчиненного, который боится того, кому вынужден подчиняться, и в то же время пытается держаться так, словно все в порядке.
Чувствуя, что в его присутствии здесь нет никакой необходимости, Опалин зашагал к выходу. Уже когда он был за дверью, до него донесся знакомый скрежет – камин вновь пришел в движение, закрывая вход в потайную комнату.
Остаток дня прошел как-то сумбурно. Уездный угрозыск задержал несколько человек, среди которых мог быть Свешников, и Берзин прыгнул в автомобиль, захватил с собой Опалина и отправился на опознание. Однако сторожа среди арестованных не оказалось.
Киселев, уехавший с Лидией, в усадьбу не вернулся, и Опалин подумал, что, наверное, больше его не увидит. К ужину явились комсомольцы и Зайцев с супругой. Всех их пригласил Берзин, – как сначала решил Опалин, чтобы покрасоваться перед ними и похвастаться своим открытием; но в действительности все оказалось намного сложнее. Как бы между прочим Каспар задавал разные вопросы о том, кто из местных жителей чем занимался начиная с 17-го года и вскользь несколько раз упомянул беглого сторожа. От Опалина не укрылось, что от этих упоминаний Зайцев всякий раз не то что ежился, но, в общем, начинал нервничать.
– Он в город подался, ну, как многие… Потом обратно вернулся…
– А чем он в городе занимался, ты в курсе?
– Ну… Служил где-то…
– В том числе в кукольном театре, – сказал Берзин сквозь зубы, и его глаза вспыхнули. – И это очень ему помогло, когда он придумал так называемого призрака… Ваня!