Отобрав четырёх пленниц, Генеральный подозвал гнилозубого.
– Трофеи собрали?
– Такточхоспдингенральный!
– Тогда, будем считать, что закончили. Этих… – он указал на Пола с Огнепоклонниками и девушек, – заберём с собой. С остальными – сам знаешь…
Гнилозубый принялся распоряжаться. От шеренги отделили троих, тычками погнали к краю площадки и столкнули вниз. Люк не верил своим глазам, а поверив, вскочил, кинулся к палачам – рвать, кусать, царапать. И упал от жестокого удара. «Ещё раз дёрнешься, щенок, – злобно прошипел охранник – отправишься за ними вместе с сестричкой!»
Лея рыдала, кричала, вырываясь из лап другого охранника. И даже прокусила руку, зажимавшую ей рот. Но всё было бесполезно – пленников одного за другим сбрасывали вниз. Тех, кто пытался сопротивляться – убивали и сталкивали вниз окровавленные, безжизненные тела. Те, кого палачи пока пощадили – Пол с Огнепоклонниками и отобранные девушки – жались друг к другу, не помышляя о сопротивлении.
«… зачем они Генеральному? Хочет судить, скормить волосанам в Паучьем холле на потеху орущей толпы?..»
Последняя из пленников, старуха с младенцем на руках, с воплем канула в девяностоэтажную пропасть.
– Ну вот и всё.. – Генеральный довольно потёр пухлые ладошки. – засиделись мы что-то, пора домой. Полчаса на отдых и выступаем. А этих… – он кивнул на пленниц, – забирайте себе. И смотрите, остолопы: как натешитесь, избавляйтесь от них потихоньку, ночью. Мне слухи в Офисе не нужны!
Гнилозубый кивнул, посмотрел на девушек и громко причмокнул. Глаза у него были сальными, жаждущими.
– Ну что, красотки, всё ясно? Которая самая горячая и послушная – проживёт подольше. Так что сами решайте, кто первая ножи раздвинет. А я, пожалуй, вот эту попробую…
И потянулся к дочке кузнеца.
Девочка, видимо, поняла, что её ждёт. Она попятилась, обречённо посмотрела на Люка – тот стоял, заледенев от ощущения собственной беспомощности, – и вдруг прыгнула на гнилозубого. Толкнула обеими руками в грудь, так, что верзила едва устоял, добежала до края площадки и бросилась вниз. Охранники не успели опомниться, как еще одна девушка метнулись за ней. Две оставшиеся с ужасом смотрели им вслед.
Гнилозубый злобно выругался и сплюнул. Охранники потерянно озирались. Люк в бессильно ярости сжимал кулаки, по его щекам текли слёзы. Рядом взахлёб рыдала Лея.
– Ничего-то вам поручить нельзя, олухи…
Генеральный насмешливо глядел на понурившихся подчинённых.
– Отдых отменяется. Дома будете отдыхать, а сейчас собирайтесь и марш вниз!
* * *
Они нас не пощадят, понял Люк. Никого – ни его с Леей, ни Пола, ни Огнепоклонников. И уж тем более, девушек, предназначенных для развлечения гнилозубого и его дружков. День, может два – и он покорно войдут в клетку Паучьего холла, как вошёл тот даун, сломленный взглядом Генерального.