Фаулер последовал за ним, контролируя состояние ног, пробуя силу своего нового тела, в первый момент с сомнением, которое быстро сменилось чувством радостного изумления. И с этим ощущением радости, как-то сливавшимся в одно целое с красным и лиловым фоном, дрейфующим дымом дождя, он продолжал свой бег.
Пока он бежал, до него стало доходить ощущение музыки, она поразила его тело, волнами омывала его естество, поднимая на крыльях серебряной скорости. Музыка...
По мере того, как скала становилась все ближе, музыка углублялась и заполняла вселенную магическим звуком. И он знал, что музыку рождал водопад, падающий со сверкающей скалы.
Но это, он знал, был не водопад, а аммиакопад, и скала была белой из-за отвердевшего кислорода.
Он резко остановился рядом с Таузером, там, где водопад разбивался на переливающуюся многими сотнями цветов радугу. Многими сотнями в буквальном смысле, так как здесь не было плавных переходов, видимых глазом человека, а была четкая селективность.
- Музыка, - сказал Таузер.
- Да, и что?
- Музыка, - сказал Таузер, - есть вибрации. Вибрации, создаваемые падающей водой.
- Но, Таузер, ты же ничего об этом не знаешь.
- Да, - согласился Таузер. - Мысль просто возникла у меня в голове.
Фаулер мысленно поперхнулся. - Просто возникла!
Внезапно он понял, что держит в голове формулу - формулу процесса обработки металла, которая позволит ему выдерживать давление атмосферы Юпитера.
Он ошеломленно смотрел на водопад и моментально его разум сложил многообразие цветов и поместил их в точной последовательности спектра. Именно так, просто из голубого неба. Из ничего, ибо он ничего не знал ни о металлах, ни о цветах.
- Таузер, - закричал он. - Таузер, что-то происходит с нами.
- Да, я знаю, - ответил Таузер.
- Наш мозг, - сказал Фаулер. - Мы его используем полностью, до самой последней клетки, и познаем вещи, знать которые нам бы следовало все это время. Может быть, мозг выходцев с Земли изначально затуманен и медленно соображает. Может быть, во Вселенной мы - слабоумные, вынуждены всегда идти по трудному пути.
И в этот момент внезапно наступившей резкой ясности мыслей он понял, что не только цвета водопада или металлы позволяют выдержать давление атмосферы. Его ощущения стали иными, пока не до конца ясными. Смутный шепот, намекающий о чем-то большем, о тайнах, не постижимых для разума человека, и даже недоступных его воображению, тайнах, в действительности основанных на стройных логических построениях, и потому раскрываемых, если разум способен использовать всю свою мощь.