— ИКИС-ШРИС, — жрец припал к земле и прикоснулся к ней двумя ладонями.
От его слов, земля пошла волной. Воины-ящеры просто проигнорировали ее, а вот меня она не обошла. Адамантий захлестнул мои ноги по щиколотки и застыл.
— Было бы здесь два жреца, я бы тебя убил, — произнес я глядя в глаза старого ящера.
Протазан возник в моей руке и с легким звоном ударил кругом, срезая наконечники копий. Свет исходящий от моего оружия заставил ящеров отступить. Они прикрывались лапами, подвывали и отходили все дальше.
— Действительно неприятно, — зажмурился и я сам, оставляя лишь чувство энергий.
Пещера была достаточно темной, а оружие сияло как солнце пустыни в жаркий полдень. Если эти ребята давно не выбирались наружу, их зрение и вовсе могло почти атрофироваться.
Они накопили достаточно твоей праны, чтобы подчиниться. Сломи волю жреца, он не дает процессу завершиться
— Наконец-то, — выдохнул я.
Взяв протазан двумя руками, я ударил им по адамантию, сковывающему мои ноги, лезвием плашмя. Энергия душ прошла сквозь структуру металла, разрушая ее. Сделав шаг вперед, я стряхнул осыпающиеся крошки.
— Видимо пока рано менять доспех душ на адамантивую броню, — подошел я вплотную к жрецу, который даже не сопротивлялся.
Моя рука легка на лоб ящера. Я прикрыл глаза и позволил своей энергии попасть в чужое тело. Если до этого, жрец пытался удержаться, то сейчас, он стал полностью моим.
— Расширь лингвистический пакет, — попросил я Василису.
Мой и так невеликий запас душ просел, а в голове стало шумно. На доли секунды мои мысли зазвучали на другом языке, но почти сразу это прошло. Качнувшись на месте, я чуть не упал, но меня поддержали. Двое воинов ящеров услужливо подставили свои плечи.
— Владетель, — остался стоять на коленях жрец. — Простите меня. Я забыл каково это, служить. Я противился. Я виноват.
— Оставь свою вину, — наконец я смог совладать с головокружением. — Не ты один испытываешь ее.
Я говорил правду. Где-то внутри меня еще тлел уголек справедливости, но я раз за разом поливал его водой необходимости. Эти ящеры, еще одна необходимость, как и всегда.
— Расскажи мне, кто вы, и что делаете под горой, — присел я в позу лотоса, прогоняя по организму старшую энергию.
— Наша раса называется лаконы, мы живем в этом мире испокон веков, некоторые наши племена служили великим павшим, а затем стали служить владетелям, — смирено склонил он голову. — Наше племя было многочисленно и сильно. Мы служили хорошему воину и тактику, но риакаторское отродье уничтожило нашего господина. От некогда многочисленного племени, нас осталось меньше полусотни. У меня даже нет приемника, которому я мог бы передать знания Ци.