Все это и предопределило успех немецкого наступления, даже на этом сравнительно благополучном для СССР направлении, и причины наших неудач здесь были прежде всего объективные. И совсем не случайно военно-политическое руководство СССР военачальникам Юго-Западного фронта доверять продолжало, в то время как военачальников Западного фронта привлекло к строгой ответственности, признав их провальные действия сдачей фронта. Наверное, Сталин, Тимошенко, Жуков, Ворошилов и прочие советские руководители лучше тогда знали ситуацию и истинную цену командующим и начальникам западных округов, чем ныне С. Покровский. В то же время сказанное не означает, что предательства в руководстве этим фронтом и его армий и корпусов и вовсе быть не могло. Но оно если и было, то сыграло явно не очень важную роль в поражениях его войск.
А теперь вернемся к тому, что происходило на поле боя, снова воспользовавшись материалами от Е. Дрига: «Два танковых и один мотострелковый батальоны под командованием подполковника Лысенко в тот день (23 июня. – Примеч. А.Р.) с 7 до 20 часов вели непрерывный бой на юго-западной окраине Радзехова с 11-й танковой дивизией ХХХХVIII моторизованного корпуса 1-й танковой группы, совместно с передовыми частями 10-й танковой дивизии 15-го механизированного корпуса. В этом бою группа Лысенко уничтожила 18 танков, 15 орудий и до взвода мотопехоты противника. Потери группы составили 11 танков. В итоге она, не достигнув успеха, отошла в район Батятыче.
Несмотря на успешные действия отдельных частей и подразделений, 4-й и 15-й механизированные корпуса не нанесли противнику значительного урона. К исходу дня соединения немецкой 1-й танковой группы захватили Радзехов и Берестечко» [48].
Дальше Е. Дриг описывает не очень масштабный, но довольно важный эпизод, характеризующий ситуацию в районе действия 4-го мехкорпуса: «32-я танковая дивизия, двигавшаяся днем 24 июня с востока по улицам Львова, столкнулась с колоннами 8-го механизированного корпуса, который двигался навстречу. Создались пробки, которыми воспользовались украинские националисты, беспрестанно обстреливавшие советские подразделения с крыш домов и чердаков. С 13 до 24 часов 24 июня в городе шли настоящие уличные бои…» [49].
Получается, неразбериха действительно была. Вплоть до того, что одни части перемещались на место других, да так, что мешали друг другу продвигаться. Спрашивается, зачем? И кто отдавал им соответствующие приказы и распоряжения? Кто-кто, да руководство Юго-Западного фронта, 6-й армии и прибывший вечером 22 июня в штаб фронта Г.К. Жуков. Но может быть, просто враг на этом направлении был особенно хитер, сумев запутать наших генералов? Да еще дополнительные проблемы здесь создавали действия западноукраинских коллаборационистов, которые не только устроили неожиданное нападение на советские войска во Львове, но и прерывали проводную связь.