Она наклонилась, уперлась руками в колени и попыталась глубоко вдохнуть. А затем слабым голосом выдавила:
– Секундочку.
Медленно выпрямилась, стараясь дышать ровно. Посмотрела в зеркало и не узнала собственное лицо. Нет, глупо так расклеиваться. Хватит валять дурака. Сейчас она пойдет и даст показания. Это ее долг. Она должна… просто обязана…
На глаза опять навернулись слезы.
– Помощь не нужна? – спросил тихий голос.
Лисса застыла как статуя. Убегая, она не думала, что делает. Просто не могла больше находиться в той душной комнатушке. Там на Лиссу давило все: и слова на бумаге, и собственные воспоминания.
Но время идет. Заседание вот-вот начнется. В зал суда придут люди, ждущие торжества справедливости. Лисса должна собраться с духом ради Кая. Обязана выступить в качестве свидетельницы. Но… она просто не в состоянии.
Молчание затягивалось. Кормак мысленно выругался. Зачем он вообще рот открыл? Только хуже сделал!
И что теперь? Сказать ей, кто он? Тогда Лисса или расстроится, или обидится. В лучшем случае им обоим будет очень неловко.
Но если Кормак промолчит, а потом Лисса узнает, что это был он, получится еще хуже. Сбежать? Нет, это точно не выход. Девушке необходима помощь. Кормак чувствовал, что она в беде, и не мог ее бросить.
И тут Кормак Макферсон за какую-то долю секунды принял самое смешное и нелепое решение в своей жизни.
– Эй, подруга, чего там у тебя стряслось? Не держи в себе, милая.
Кормак поморщился, как от боли. Речь кокни он изобразил совсем не похоже. Больше смахивает на валлийский акцент. Впрочем, вряд ли хоть один нормальный человек так разговаривает.
Лисса навострила уши. Голос добрый. Интересно, откуда он доносится? Она умылась, стараясь унять бешеное сердцебиение. Ну нельзя же весь день сидеть в туалете!
Чуть всхлипывая, девушка робко приблизилась к двери. Перевела дыхание и пояснила:
– Меня вызвали свидетельницей.
Кормак по другую сторону двери вздрогнул. Вот бы зайти внутрь, обнять ее, сказать, что все будет хорошо…
Но он же ее совсем не знает. Они не знакомы. И потому молодой человек протянул:
– Ах, вот оно что.
Набравшись смелости, Лисса продолжила:
– Вроде бы дело простое. Расскажи, что видела, – и все.
– Ну да. Отстрелялась и пошла.
– Вот только… я боюсь.
– А чего приключилось-то? – спросил Кормак. – Расскажи, лапушка. – С лапушкой он, пожалуй, перегнул. – Или дело… того… деликатное? Говорить неудобно?
Лисса прислонилась спиной к двери, сползла по ней и опустилась на пол. Теперь их с Кормаком разделяли всего несколько дюймов дерева.
– Нет. – Она улыбнулась сквозь слезы. – Все прилично.