Когда Лисса, покидая зал суда, медленно шла по проходу к двери, ей все не верилось, что она теперь свободна. В дальней части помещения она заметила знакомое лицо. Миссис Митчелл, мать Кая, коротко и без лишних церемоний кивнула ей.
Лисса параллельно испытывала и угрызения совести, и облегчение: радовалась, что исполнила свой долг, и чувствовала себя виноватой оттого, что теперь ее жизнь вернулась на круги своя, а вот для миссис Митчелл этого уже не произойдет никогда. Лисса грустно улыбнулась ей, одновременно прося прощения и выражая сочувствие. Но задерживаться нельзя: суд должен продолжать свою работу, ведь сколько еще вокруг человеческих несчастий.
Покинув пропитанные едким запахом коридоры, по которым бродили взвинченные после сегодняшней драки охранники, а также задерганные, усталые и нервные участники процессов, девушка с наслаждением вдохнула воздух свободы.
Ослепительно-яркое солнце светило прямо в лицо. Лисса вернулась обратно в здание суда – на этот раз в обычный женский туалет, – чтобы нанести полноценный макияж и подкрутить ресницы, чего раньше почти никогда не делала. Брови у нее разрослись самым возмутительным образом, но поскольку Джинти Лисса не доверяла, то постаралась привести их в порядок самостоятельно. Еще она накрасила губы красивой розовой помадой, нанесла на щеки немножко румян и распустила волосы. Лисса посмеялась над собой: с подготовкой она явно перестаралась. А потом побрызгалась духами. Так, на всякий случай.
На телефоне до сих пор ни одного сообщения от Кормака. Девушка нахмурилась. Впрочем, отсюда до Боро-маркета рукой подать. Может быть, Макферсон решил, что процесс дачи показаний займет больше времени. Лисса и сама удивилась, как быстро все закончилось. Рошин сказала, что она была хорошей свидетельницей. Лиссу очень обрадовала эта похвала.
А что, если Кормак ждет ее прямо у здания суда? Сидит на скамейке на солнышке? Лисса напомнила себе, что понятия не имеет, как он выглядит: вдруг парень маленький и толстый? И будет ли это иметь значение? Ведь Лисса с таким нетерпением ждала возможности с ним поговорить. Их переписка так грела ей душу.
Лисса почти вприпрыжку шагала вдоль южного берега Темзы, время от времени сворачивая на боковые улочки, чтобы избежать толп гуляющих. Девушка и не подозревала, что в полицейском участке, мимо которого она прошла, томился Кормак.
Кормак сидел в камере вместе с двумя забияками, устроившими потасовку в здании суда. Оба ругались на чем свет стоит.
– Мы просто хотели родителей Кая поддержать, – жаловался один из них, Фред. – Пусть все видят, что мы его помним.