Энглер свирепо прошлепал по луже к временному брезентовому навесу, который стоял прямо за штакетником и служил убежищем. С тех пор как они приехали сюда, дождь усиливался с каждой минутой, и Брандману приходилось регулярно стучать деревянной палкой по крыше, чтобы слить скопившуюся воду.
— Черт! — выругался следователь по особо важным делам. Часть водного потока попала Брандману за воротник. И Энглер не впервые спрашивал себя, как этот неловкий тип вообще попал в Федеральное управление уголовной полиции. Он три раза перекрестится, когда этот младенец-великан снова исчезнет. Тогда все они смогут вернуться к привычным и проверенным методам работы.
— Как ваша голова? — спросил Брандман, когда Энглер, дрожа, втиснулся рядом с ним под навес.
— Почему голова? Засранец приложил электрошокер мне к спине.
— И вы уверены, что это не мог быть Штерн?
— Ну сколько еще? — Энглер подавил желание сплюнуть собравшуюся мокроту на пол. — На мужчине была хирургическая повязка до глаз, медицинский халат и, вероятно, длинный парик. Нет, я не уверен. Однако он говорил по-другому и казался меньше ростом.
— Странно. Бьюсь об заклад, мы найдем отпечатки Штерна на месте преступления.
— А я бьюсь об заклад…
Энглер запнулся посередине предложения, вытащил свой вибрирующий телефон из кармана брюк и взглянул на поцарапанный дисплей. Звонили с неизвестного номера.
Он приложил указательный палец к губам, хотя Брандман и не собирался ничего говорить, и открыл свой раскладной телефон.
— Алло?
— Ну, я был прав? — услышал он знакомый голос Штерна.
Энглер шмыгнул носом и с благодарностью взял у полицейской в униформе бумажный стаканчик с дымящимся кофе.
— Да, к сожалению. В гробу лежал череп.
— Человеческий?
— Да. Но почему вы нас проинформировали? Откуда вы знали об этой могиле?
Штерн сделал небольшую паузу, словно забыл ответ.
— От Симона, — наконец произнес он.
Энглер немного подумал, потом включил громкую связь.
Устройство громкой связи на его телефоне оставляло желать лучшего, и Брандману пришлось придвинуться ближе, чтобы не пропустить ни одного слова разговора.
— Не морочьте мне голову, Штерн. Ну же, как вы с этим связаны?
— Этого я вам не могу сказать.
Два громко разговаривающих полицейских подошли к навесу. Увидев яростную жестикуляцию Энглера, они замолчали и, развернувшись, отошли — на всякий случай.
— И зачем вы снова звоните?
— Мне нужно время. Отнеситесь к подсказке с кладбищем как к доказательству того, что мне нечего от вас скрывать. Симон для меня такая же загадка, как и для вас. Но я выясню правду. Мне только нужно, чтобы вы оставили меня в покое.