Морс явился ко мне в спальню, когда я заканчивала плескаться в ванной. Понятное дело, ни о каком расслаблении при свечах больше речи не было. Я чувствовала себя одним тугим комком нервов, и даже ароматная пена в сочетании с горячей водой и нежнейшим кремом не смогли справиться с этой проблемой.
Какой-то части меня хотелось как можно скорее отсюда смыться. Одеться тепло, напихать в ридикюльчик блестящих побрякушек, не так давно презентованных мне де Гортом, и до свиданья, счастливо оставаться.
Вот только что-то подсказывало — исчезнуть не удастся. Не зря же меня уже дважды пометили. Радовало, что хотя бы еще ни разу не пои… В смысле не отлюбили, как планировали.
А вдруг сегодня ночью все-таки отлюбят?!
Хотя лучше уж это, чем быть раскрытой. Я даже согласна на самую аморальную ночь аморалии (на все что угодно!), только бы Мэдок не узнал, что его невеста — нэймесса.
Я не могла усидеть на месте, поэтому металась из угла в угол, то и дело прислушиваясь к доносящимся с улицы звукам. Выглядывая в окно и ожидая возвращения хальдага. Желая, чтобы скорее вернулся и пытка неизвестностью закончилась, и в то же время мечтая, чтобы вообще не возвращался.
«Свет очей моих, ты перестанешь мельтешить перед глазами?» — Морс широко зевнул и продолжил следить за мной лазерным прицелом своего вампирского взгляда.
— Не перестану. Я волнуюсь, и мне страшно.
«Да не паникуй ты. Это ведь не тебя Мэд отправился убивать, — вроде как успокоил меня вейр, решивший, что я не нахожу себе места из-за деревенского любовника. — Покалечит пару-тройку пастухов и успокоится».
— Как у тебя все просто! — фыркнула я, продолжая наматывать круги по спальне.
«И все-таки, сиротка, рассказывай, кто этот смертник. Мне же интересно». — От передозировки любопытством дог даже приподнялся на лапах, а потом снова плюхнулся на кровать, подмяв под себя добрую половину моих подушек.
Видите ли, он все еще слаб и на полу лежать ему жестко. Другое дело лежать там, где не сложилось полежать у де Горта. Это цитируя слова Морса.
— Морс, успокойся!
«А как насчет этого: с друзьями всем делятся и ничего не скрывают?»
— А как насчет того, что друзей поддерживают в сложных ситуациях?
«Один ноль в пользу цыпы, — прокомментировал вейр, после чего безнадежно вздохнул: — А чем я, по-твоему, сейчас занимаюсь? Поддерживаю тебя, отвлекаю. Вот успокоиться предлагаю, потому что ничего страшного не случилось. Мэд пропсихуется и снова станет до противного скучным и благородным. Вот увидишь».
Знал бы он, из-за чего я на самом деле переживала, не занимался сейчас глупыми философствованиями, а, скорее всего, загрыз бы меня на радость своему хозяину.