Выбросив из головы это не очень лестное для нас с Мэдоком сравнение, я поудобнее устроилась на сиденье кареты, подмяв под бока подушки, и сделала вид, что с удовольствием наблюдаю за игрой света, отражавшегося от ледяных, будто хрустальных, веток деревьев.
— Какая сегодня чудесная погода, — заметила, когда экипаж выехал за ворота и покатился по непривычно оживленной улочке, по которой прогуливались жители этого более чем зажиточного района.
Юные леди с гувернантками, леди постарше с мужьями. То тут то там мелькала детвора, бросавшая друг в друга снежками, и чем ближе мы подъезжали к центру Ладерры, тем живее и веселее становилась атмосфера.
— Значит, не зря выбрались, — немного погодя ответил Мэдок, продолжая скользить по мне взглядом, пока я скользила взглядом по аккуратным, будто марципановым, домикам, принаряженным к новогодним праздникам.
— Жаль, девочкам пришлось остаться дома. — Оторвавшись от изучения идиллического пейзажа, посмотрела на Стального. — Что же вы так? Могли бы взять с собой хотя бы Марлен или Паулину. Одну из ваших фавориток.
Де Горт на миг сощурился, а потом по его гладковыбритому лицу, которого мне все еще хотелось коснуться, перебравшись к лорду на колени (но не при Морсе же!), расползлась довольная улыбка.
— Мне кажется или ты ревнуешь?
— И в мыслях не было! — Я даже фыркнула, беря пример с вейра.
«Зеркало дать? — послышался снизу все еще недовольный голос. — Если это не ревность, тогда я ничего не понимаю в женщинах».
— А ты и так в них ничего не понимаешь, — невольно вырвалось у меня. — Не зря же ты со…
— Что ты сказала? — Хальдаг расстегнул плащ, открывая моим глазам темный камзол, чуть тронутый серебряным шитьем, и кусочек белоснежной рубашки, перехваченной у горла светлым атласным шарфом — прадедушкой галстука.
— Я говорю, что вы совсем не разбираетесь в женщинах, ваше всемогущество, раз решили, что я ревную.
— Говоря о Марлен и Паулине, ты покраснела, у тебя заблестели глаза и даже руки сжались в кулаки.
Я тут же сунула эти самые кулаки в муфту, мысленно ругая и его, и себя.
Вот что за вредная привычка все подмечать?
— Как уже сказала, лучше бы взяли с собой ваших любимиц, — буркнула я, отворачиваясь к окну.
— Но мне захотелось взять тебя, Филиппа. На прогулку. А с Паулиной после ее вчерашней выходки я вообще не желаю иметь ничего общего. Ни моей женой, ни моей асави она не станет.
Ну надо же.
— А Марлен какую роль прочите?
И кто меня за язык дергает!
— Еще не решил.
— Что, леди ле Фэй недостаточно хорошо вас подпитала?
«Еще немного, и ты, краса моя, позеленеешь от зависти к Марлечке».