Людмила не была настолько уверена в том, что Павел — это то. что ей нужно. Когда тебя бросает любимый человек еще долго сердце болит от осознания боли и несправедливости. И. хотя в разрывах виноваты обычно обе стороны, женщина всегда находит себя менее виноватой. И в этом есть свой глубокий смысл. Павел был привлекательным, мартини было выпито, заказано еще раз и выпито еще раз, а пока ожидался новый заход официанта с новой двойной порцией того же мартини, Людмила все больше чувствовала, что хмелеет, что голова ее начинает кружиться, что этот кто-то кружит ей голову своим спокойствием, терпимостью, теплом. И она догадаться даже не могла, какими душевными усилиями давалось Павлу это спокойствие.
Официант в предвкушении обильных чаевых бороздил воды ресторана перед Павлом, как броненосец в дальнем походе — неторопливо, с достоинством, и с таким же постоянным упорством. Чтобы не мешал, Павел попросил его узнать, или сегодня играет Брокер.
— Что это за Бр'окерррр такой?
Людмила заинтересовалась, наклонилась к столу, так что ее волосы мгновенно перекочевали на лицо. Она дунула сквозь зубы, отгоняя мешающую прядь, потом еще раз, и только после этого переменила позицию тела в пространстве, чтобы уже ничего не мешало.
— Один виртуоз игры на русском бильярде. Он такие трюки умеет вытворять — просто диву даешься. На него сходятся посмотреть со всей Москвы. Иногда он тут дает гастроли. Но редко. Думаю, вдруг нам повезло?
Павел так не думал. Если бы здесь намечался быть Брокер, в залах бы яблоку не было куда упасть. Он просто хотел избавиться на какое-то время от назойливых пролетов официанта, чуть изменив образ его мыслей. Примерно так: еще будут играть в бильярд, следовательно, уйдут не скоро, следовательно, чаевых быстро не срубить. Ну а дальше — все и так должно стать ясно — парень потеряет жгучий интерес к их столику и будет появляться не чаще, чем того требует обстановка.
— Ты игр'аешь?
— Русский, американка…
— Давай сыгр'аем! Я классно умею шар'ики гонять. Только амер'иканку. Хор'ошо?
— Ничего против не имею. Давай. Раз ты говоришь, что умеешь, то давай. Только надо посмотреть, или столы не заняты.
Тут нарисовался официант.
— Милейший (почему-то Павлу захотелось применить к официанту именно это старорежимное обращение "милейший", официант внутренне скривился, но виду не подал), что там за обстановка?
— Брокер сегодня не появится. Столы свободные, в большом зале играют в американку и два сукна свободны. Маленький зал свободен полностью. Вот такая-с у нас обстановочка-с.
Последовала небольшая месть оскорбленного официанта.