Пока мы были любовниками, все было хорошо, а как только стали жить вместе — все стало плохо. И мы расстались.
А ведь вру! Извините, всегда хочется быть чуть-чуть лучше, чем ты есть на самом деле. Мы расстались с Линой из-за того, что я ей изменил. Нет, это не была измена в прямом смысле этого слова, это была просто глупость, какое-то наваждение, мгновенное, нелепое, но именно такие наваждения чаще всего и ведут к необратимым последствиям. Это был какой-то особый бал, который проводился у Лины на работе. Я попал в число приглашенных потому, что у людей БДСМ ориентации такой бал считался верхом шика, на него собирались самые что ни на есть сливки. И угораздило меня на бал пойти! Нет, это не был бал у Сатаны, даже близко. Но Сатана меня на том балу подвел. Лина была занята с клиентами, а вот я увлекся разговором с одной женщиной, молодой женщиной, как-то выпил я что ли, не пойму даже как, но мы оказались тет-а-тет, и я уже связанный, а дама меня охаживает плетью… Ну и тут в комнату врывается Лина… Да… Извините, я ведь обещал быть честным…
Инициатором разрыва была Лина. Она умеет принимать жесткие решения, не то что я, потомок провинциальных интеллигентов в третьем, что ли, поколении. Я перенес это стойко, пил ровно неделю, приходил на работу в патентную библиотеку с красными от перепитого глазами, ни с кем не разговаривал, потом снова пил… Ровно семь дней. На восьмой день мне стало легче.
До метро остается еще два квартала. В Москве кварталы могут тянуться на сотни метров, так что у нас есть еще немного времени для рассказа.
После той встречи, когда я выкупил свой несчастливый билет, прошло не больше недели. У меня в Москве есть пара-тройка друзей и один одноклассник. Друзья — мои бывшие однокурсники (химики), а вот школьный друг, если хотите, друг детства, он пошел по другой стезе, он стал телевизионщиком. Я как-то увидел его в одной из передач, вычислил телефон, по которому можно было созвониться с редактором передачи, так потихоньку я вышел на координаты Мишки. За те годы, что мы не виделись, Мишка стал Михаилом Зиновьевичем Корбутом, точнее, стал солидным мужчиной с внушительным брюшком и почти якубовичской щеткой усов. Он был человеком, много на своем поприще достигшим, продюссировал несколько высокорейтинговых передач, имел неплохие связи в кругах сильных мира сего, а вот моему звонку искренне обрадовался. Мы договорились встретиться, как раз прошло семь дней, как я приобрел это дорогое изобретение, и меня распирало желание поговорить с кем-то про это событие, пусть этот некто будет человеком, который ничего в этом деле и не смыслит.