― Если мы останемся в таком положении, не думаю, что нам часто придется общаться с другими людьми. Хотя идея неплохая.
Кейна это позабавило.
― Мне определенно нравится, как это звучит. Хотя нам надо будет что-то есть. Неудобно просить Эффи приносить еду, пока мы в таком виде.
Я хихикнула.
― Да, не стоит. Мы могли бы попросить мою подругу Рэйчел. Ее ничто не смутит.
― Я совершенно уверен, что это ― может.
― Вообще-то нет. Рэйчел без тормозов. Эта женщина однажды назвала засранцем десятилетнего паренька. В лицо. Перед его матерью.
Кейн рассмеялся лающим смехом.
― Десятилетнего?
― Честно говоря, он вел себя как засранец.
В изумлении покачав головой, Кейн обнял меня, так что, когда он снова повернулся набок, то потянул меня за собой.
― Рэйчел ищет работу? Я всегда готов нанять тех, кто не болтает попусту.
― Знаю. ― Я прижалась лицом к его теплой груди. ― Ты нанял меня.
Скользнув рукой по моей обнаженной попе, он мягко ее сжал.
― Чтобы нанять тебя, у меня имелись другие мотивы.
Удивленная, я изогнула шею так, что смогла посмотреть ему в глаза.
― Скажи еще, что нанял меня, потому что тебя ко мне влекло?
― В то время я так не думал, ― признал он, выглядя по-мальчишески несчастным. ― Но, оглядываясь назад… да. Когда ты пришла на фотосъемку, прежде чем сообщила кто ты, и всего того дерьма, что за этим последовало, я бросил всего один взгляд и решил, что пересплю с тобой.
Я рассмеялась и игриво ударила его в грудь.
― Как романтично. И самонадеянно.
С дразнящей улыбкой он пожал плечами.
― Самонадеянно, да?
Я подумала о том, что он все еще внутри меня и вздохнула, побежденная.
― Ты такой надменный.
― Кто бы говорил.
Шокированная тем, что он мог так подумать, прошептала:
― Я не надменная.
― Малышка, ты никого к себе не подпускаешь, и я говорю не только о парнях. Друзей и родственников тоже. Ты придаешь большое значение своей дружбе и своему телу. Так и должно быть.
― Самоуважение ― не надменность.
Он задумчиво посмотрел на меня.
― Ты хороша в постели?
После прошлой ночи он еще спрашивает?
― Ну… да.
Он улыбнулся.
― Ты хороший работник?
― Черт, да.
― Если бы ты захотела мужчину, думаешь, он бы тебя трахнул?
Я подумала об этом, о моей истории с мужчинами и что (за исключением Кейна) обычно руководила я.
― Вероятно. Не все.
― Но многие.
Я пожала плечами.
― Видишь? Надменность.
― Самоуверенность, ― спорила я, но понимала, что он имеет в виду.
― Хорошо. Значит, ты самоуверенная… с налетом надменности.
Ошеломленная, в раздумье я уставилась в потолок.
― Никогда прежде не думала о себе, как о надменной.
Кейна коснулся моей щеки, возвращая мой взгляд обратно.