— Ну же, Алекса.
Я все же добралась до крыльца и услышала звук работающего телевизора. Нажала на звонок. Телевизор умолк, и послышались приближающиеся шаги. Меня сейчас стошнит. Разболелась рана.
Дверь распахнулась, и передо мной появился высокий, симпатичный мужчина. Широкоплечий и подтянутый, с роскошной черной шевелюрой, щедро усыпанной сединой, которая резко контрастировала с его светло-серыми глазами. Чертовски похожий на Эдварда Голланда. Даже в дешевой одежде его словно окружал ореол класса и денег. Его черты исказились от шока.
— Алекса?
У меня застыли губы. Но все же я смогла выдавить:
— Привет, пап.
— Что ты тут делаешь?
Он отступил, пропуская меня в маленькую гостиную.
Закрытая дверь слева вела в кухню, а из нее имелся выход на огромный в сравнении с домом задний двор. Дверь напротив вела в маленький коридор к двойной спальне и семейной ванной. Я оглянулась, настигнутая волной воспоминаний. Спустя годы осталась та же мебель. Наши семейные фотографии все так же висели на стенах.
— Лекси?
Наши взгляды встретились. Я не ожидала обнаружить наш дом… ну, все еще нашим домом. Я мысленно представляла себе это место без наших вещей, где все было только его. Но нет. Здесь во всем чувствовалась мама.
Я моментально расстроилась, но прочитав замешательство на лице отца, задалась вопросом, насколько искренни эмоции, которые он показывал?
Он жестом указал на диван.
— Присядь, Лекси.
— Я лучше постою.
— В чем дело? Мы не виделись с похорон мамы, и, думаю, сейчас ты сказала мне больше, чем за все семь лет. Что происходит?
— На меня напали, — выпалила я.
— Напали? — спросил он, побледнев.
Я кивнула.
— Я вышла с работы, и парень ударил меня ножом. Он был в капюшоне, так что я не видела лица… Его не поймали, но полиция расследует дело, считая, что нападение могло быть спланировано.
— Ударил ножом? — Он запнулся и неуверенно протянул ко мне руки.
Я отпрянула от его прикосновения и застыла.
— Когда? — прошептал он.
— Несколько недель назад.
— Несколько недель назад? Разве ты не должна быть дома и выздоравливать?
— Мне нужно было увидеть тебя.
— Что за срочность…
— Полиция спрашивала, есть ли кто-то, кто имеет на меня зуб.
Осознание настигло отца как удар в живот. Он упал в кресло и с ужасом уставился на меня.
— Ты думаешь, я с этим как-то связан?
Я подавила чувство вины, вызванное его реакцией.
— Нет. Но в какой-то момент подумала. Я задавала себе вопрос, что мое появление сделало с мамой и вашими отношениями? На мгновение я подумала о мужчине, который смог оставить умирающую женщину, и задалась вопросом, не спровоцируют ли его обвинения незаконнорожденной дочери на необдуманные поступки?