И сейчас снова, как на допросе у штурмбанфюрера, на ее глаза навернулись слезы — результат девичьей нетренированной реакции на страшные события, которые, казалось, непосильным грузом давят на веселую и до недавних пор беспечальную судьбу, на трепетную жажду света и безоблачного счастья юной красавицы, вчерашней третьекурсницы Киевского университета. Не разведчицы, нет, обычной студентки, которая просто выделялась на курсе в овладении немецким языком, что и предопределило ее нелегкую судьбу. И теперешние ее профессиональные знания разведчицы, как и тогда, во Львове, куда ее срочно перебросили самолетом, целиком и полностью умещались в короткие и торопливые из–за недостатка времени инструкции старшего лейтенанта Алексея Маркова. Да еще появился собственный, приобретенный в опасности опыт. И вот она, давно ожидаемая и все же такая тревожная встреча: товарищ Марков, — в полевой форме немецкого капитана, она — в черной форме эсэсовского оборотня…
— Успокойтесь, милая фрейлейн, — вдруг отозвался обер — лейтенант Мюллер. — Я никому не прощу ваших слез, хоть они и трогательны. — Он вышел вперед и, стараясь придать себе властный вид, вызывающе произнес: — Вероятно, господин гауптман решил или но–шутить, или поиздеваться над нами? В ближайшие дни мы не ждем с фронта никаких частей!
— Кто это «мы»? — Владислав вел себя не менее вызывающе, стараясь выяснить, с кем, собственно, он имеет дело, чтобы хоть как–то сориентироваться в неожиданной ситуации, — Почему вы полураздеты? Что за вид и тон? Вы пьяны, обер — лейтенант! Не болтайте лишнего, а быстренько отправляйтесь отдыхать. Я вижу встреча с патрулем была бы для вас очень не желательна…
— Ха — ха — ха! — радостно оскалился Мюллер. — Да вы хоть представляете, кто я? Могу сообщить: помощник городского коменданта. Так что позвольте взглянуть на ваши документы? Это приказ!
— О, не стоит горячиться! Пожалуйста, вот они — мои документы. Убедитесь лично, что они в абсолютном порядке…
Но едва Мюллер заглянул в офицерскую книжку Владислава, как поднял глаза — торжествующие и хищные. Спрятав документы в нагрудный карман, он с издевкой процедил:
— Кажется, Лотар Краузе, вам придется вместе со мной зайти в комендатуру. Пойдете сами или вызвать патруль?
— С чего бы? Похоже, обер — лейтенант, что вы, несмотря на ваш высокий пост, тяготеете к балаганным шуткам, — и не думал подчиняться «гауптман Краузе». — Немедленно верните документ!
Но Мюллер не шутил. Патруль полевой жандармерии обнаружил в предгорье скрытый тайник, который размыл щедрый грозовой ливень. Среди красноречивых в таких случаях вещей, которые убедительно свидетельствовали о приземлении в этом районе парашютиста, нашли и форму немецкого общевойскового капитана. Срочно запросили сведения с контрольно — пропускных пунктов, чтобы выяснить, кому из фронтовых Гауптманов захотелось посмаковать целительные минеральные воды. Службу СД интересовали исключительно капитаны — одиночки. А среди них фигурировал и некий гауптман Лотар Краузе, на которого сразу же упало подозрение, ибо фамилии Краузе не оказалось в списках офицеров части, из которой он якобы прибыл. И уже вторые сутки на Лотара Краузе наперегонки охотились разные службы, словно азартно играли в захватывающую лотерею — кому выпадет счастливый выигрыш на Железный крест за поимку советского разведчика.