Это был отказ, он понял, выпустил руку Нади, постоял еще немного молча, повернулся и, ничего не сказав, пошел понуря голову, как пьяный.
«Крикнуть?.. Остановить его! А зачем?»- быстро задавала себе вопросы Надя, с тоской и жалостью глядя на сутулую спину Михаила.
А он шел, не разбирая дороги, ничего не видя перед собой.
Завод, на котором работали электромонтер Сема Калинкин и табельщица Сима Богомолова, находился от Ташкента километрах в десяти, — в солнечный день от него виднеются городские дома, кажется наставленные так тесно, что негде упасть яблоку. Ночью на темном небе вспыхивают гирлянды красных лампочек, — это радиомачты; вокруг них сплошное зарево, бледное, вздрагивающее, будто задуваемое ветром. По другую сторону завода громоздятся вдалеке снежные горы, от которых вечерами веет прохлада.
Семен и Сима на закате солнца выходили на пригорок посмотреть на горы. Они стояли, прижавшись друг к другу, тихие, взволнованные. Вершины гор румянели, постепенно таяли, по мере того как солнце опускалось за холмы, и казались невесомыми, фантастическими. Когда над холмами оставался узенький горбатый край солнца по земле стелились огненные стрелы и местность вокруг менялась, тени перемежались со светлыми пятнами, и не оставалось ни деревьев, ни холмов — разноцветный ковер застилал землю.
— Поездить бы нам по свету, на людей посмотреть, — задумчиво говорил Сема, глядя в дымчатую даль.
— Зачем ехать? И здесь хорошо, — неуверенно возражала Сима.
Потом они шли в клуб, смотрели кинокартину. И веселая или трудная жизнь людей на экране не особенно тревожила их, была далекой, неощутимой. В их жизни ничего яркого не случалось, и любовь к ним приходила постепенно и закономерно, как следующий день.
Сема работал на заводе уже три года, исправлял проводку в цехах, лазил по столбам, бесстрашно брался за провода и мечтал побывать на берегу Черного моря. На завод и в клуб он ходил в хромовых сапожках; рубашку носил с открытым воротом и летом и зимой, кепку надевал так, чтобы волнистый чуб закрывал козырек. Честный и тихий был парень Сема, но никто не замечал этих его хороших качеств, кроме Симы. И она была скромной и трудолюбивой девушкой, обязанности табельщицы выполняла, как домашнюю работу, — аккуратной спокойно. В ее карие, всегда немного удивленные глаза заглядывали многие ребята, боевые и веселые, а она выбрала Сему Калинкина — скромного и незаметного.
Из клуба они уходили тоже вместе. На улицах шумели ребята, смеялись девушки, кто-то играл на гармошке, а Сима и Сема шли молча, задумчивые, взявшись за руки. У Симиного дома они стояли не больше получаса, о чем-нибудь говорили и расходились, довольные собой.