— Это да, кофе нет. А зачем тебе телефон?
Он подошёл совсем близко, и я с наслаждением вдохнула запах только что проснувшегося мужчины. Тьфу ты, вот сама виновата, дура! Нефиг было засыпать! Так бы нежилась в этом запахе всю ночь…
— Я хотела вызвать такси, — совсем тихим голосом повинилась я. Илья хмыкнул:
— Ника, зачем тебе такси? Дима отвезёт тебя.
— Ну-у-у…
Как объяснить? Или ничего не объяснять? Или всё же попытаться? Или молчать?
Вместо всего этого я покраснела и со стуком поставила фото на законное место. Илья шагнул ко мне — всего один маленький шаг — и обнял как-то особенно. Будто хотел защитить от всего мира, а первее всего — от меня самой. Грассирующее «р» заставило меня затрепетать:
— Ты так красиво спала, Ника, я решил тебя не будить…
— А надо было… — выдохнула я, поднимая залитое жаром лицо. Он снова смеялся:
— В следующий раз буду знать!
Он говорит о следующем разе! Будет ещё один раз! Господи, спасибо…
— Чайник кипит, — деликатно кашлянул Илья, ибо я расслабилась в его руках и не собиралась выбираться из обнимашек.
— Да, конечно… Прости.
— У меня есть пуэр, зелёный и чёрный, тебе какой?
— Я бы и сама заварила, чай это просто.
— Он не в пакетиках.
— А… Тогда я буду пить, как и ты.
— Мне не трудно заварить два сорта.
— А мне не трудно пить такой же чай, как ты.
— Какая милая и сговорчивая девушка, — пробормотал Илья таким тоном, словно хотел прямо сейчас раздеть её и сделать то, чем они не смогли заняться ночью. Но его прервал громкий и весьма неблагозвучный рингтон. Схватившись за карман джинсов, босс пробурчал: — Ну что такое опять?!
А я, воспользовавшись заминкой, позорно сбежала на кухню, чтобы там отдышаться и обругать себя всеми известными мне ругательствами, самым мягким из которых было «идиотка». Идиотка я и есть, потому что стою рядом, вздыхаю, а достаточно только одного шага, одного движения, чтобы Илья забыл о работе, о телефоне, обо всём, кроме меня…
Потом мы пили чай, почти не разговаривая, но я постоянно чувствовала его взгляд. Настойчивый, но увёртливый. В том смысле, что, когда я вскидывала глаза на Илью, он утыкался в свою чашку. Почему он так на меня смотрит? Что думает? Впервые в жизни я пожалела, что не умею читать мысли.
Однако поговорить нам так и не удалось. В семь двадцать с улицы посигналили, и Илья подхватился:
— Побежали, солнце моё, я опаздываю!
— А мне домой заехать, — я растерянно опустила взгляд на пожмяканное платье и босые ноги. — Не идти же в таком виде на работу…
— Конечно, не идти! Дима отвезёт тебя, разрешаю опоздать.
Против такого щедрого предложения не попрёшь. Я даже сразу успокоилась. Сейчас не спеша приму душ, переоденусь и поеду на работу на любимом метро.