— Дёма пока не в состоянии ответить, — холодно перебила его я. — А у меня к вам есть вопрос.
— Ты-ы-ы? — изумился Смородинов, но очень быстро взял себя в руки: — Что ты хочешь?
— Спросить. У нас вроде была договорённость. Я даже помню что-то про срок в три недели, не так ли?
Неразборчивое бурчание я приняла за утвердительный ответ. Продолжила:
— Почему вы нарушаете данное слово? Я не собираюсь работать в таком окружении.
— Ты вышла на покупателя, почему не привезла бриллиант?
— Я. Так. Не работаю, — чуть ли не по слогам повторила для непонятливых. — Мои услуги обычно стоят дорого, потому что я всё делаю аккуратно, чтобы клиент не подкопался.
— Оно и видно, — хмыкнул Смородинов.
— Не видно. Ваш случай — исключение из правил, и мне бы очень хотелось знать, как вы меня вычислили. Потому что в себе я уверена.
— Не стоит быть слишком самоуверенной, деточка.
Он процедил это сквозь зубы, чем немерено выбесил меня. Я бросила в трубку:
— В любом случае, отзовите своих горилл немедленно. И ещё — я хочу поговорить с дядей. Иначе бриллианта вы не увидите.
— А ты не увидишь своих чудных братика и сестричку.
— Если вы не дадите мне поговорить с дядей, я буду считать, что они все уже мертвы. Сами знаете, к чему это приведёт.
— Не смей угрожать мне, соплячка! Ты ещё не родилась, я уже был известен в ваших кругах.
Моё сердце билось так быстро, что пришлось приложить руку к груди, чтобы увериться — оно ещё тут, не выскочило. Но голос мой был всё так же холоден и твёрд — море, песочек, чайки…
— Я в курсе. Думаете, мы полезли бы к вам, не выяснив некоторые детали биографии? Всегда решали дела по чести, а тут вдруг такие финтиля! Повторяю второй и последний раз. Я хочу услышать голос дяди. Иначе бриллианта вы не получите.
В трубке молчали. Но я прямо-таки слышала напряжённый скрип извилин. Смородинов размышлял. Блефую я или нет. Конечно, я блефовала. Он мог бы просто послать меня и устроить ещё одну атаку на Антуана. Но, вероятно, олигарха проняло моё показательное выступление. А может, он просто задумался, почему я звоню с телефона одного из его бойцов. В любом случае, мне процедили сквозь зубы:
— Осталось две недели. Я подожду, но запомни…
— Угрожать не надо. Дайте трубочку дяде.
— Детка, думаешь, он сидит у меня в кабинете, и мы попиваем коньячок? Тебе перезвонят через десять минут. Изволь ответить.
— Жду, — бросила я и нажала на кнопку сброса.
И только после этого почувствовала, как задыхаюсь. В груди жгло. А вдруг я подписала смертный приговор трём своим родным людям?