— Ну все, кран готов!
Она улыбнулась и оторвалась от подоконника, хотела подойти к нему, чтобы поцеловать (из чистой благодарности, разумеется), но одурманенное алкоголем тело было иного мнения. Вова вовремя подхватил Настю, придержав за талию, и с насмешливой улыбкой сказал:
— Ты, я вижу, тоже уже готова!
Настя помотала головой:
— Просто расслабилась.
— Ну, это сразу заметно.
Его тёплые руки легко ласкали её спину, ненавязчиво, словно пробуя на ощупь податливое тело. Помолчав, Вова спросил:
— Может, тебе ещё что починить? Пока я в ударе…
— Почини меня, — тихонько попросила Настя, прижимаясь к нему. Вова покачал головой:
— Ну ты и напилась!
— И вовсе нет, — опять обиделась Настя, чувствуя, что он прав. Но не признаваться же в этом!
Он наклонился губами к её волосам, невесомо поцеловал в ухо и шепнул:
— Ты, конечно, очень сексуальная и всё такое…
Настя замерла, её тело требовало продолжения ласки, но Вова слегка отстранил её:
— Но с пьяными девушками я не сплю!
— А с трезвыми? — задала она идиотский вопрос. Вова снова усмехнулся:
— А с трезвыми — с большим удовольствием!
Настя кивнула:
— Окей, тогда приходи завтра! У меня ещё в ванной кран течёт…
Боже, что я говорю?! — ужаснулась та маленькая часть её мозга, что старательно сопротивлялась опьянению, и Настя решительно задавила этот бунт в зародыше. А Вова снова позволил рукам продолжить изучение её спины:
— Договорились! Если так же вкусно накормишь!
— Без проблем! — в таком состоянии для Насти проблем не существовало в принципе, и она прислонилась к Вовиной широкой груди. Ноги совсем не слушались её, и Вова это заметил:
— Давай-ка баиньки, Насть! Пошли, я тебя уложу.
— Я сама, — слабо воспротивилась она, но Вова не слушал возражений:
— Сама она… Давай без разговоров!
Настя подчинилась легко и даже с радостью. Сильные руки без усилия приподняли её, Вова пронёс её в комнату и усадил на кровать. Только в этот момент Настя почувствовала, как жутко устала… Голова сама собой потянулась к подушке, ноги завозились, забираясь под одеяло, и Вова помог ей укрыться:
— Все, спи, спокойной ночи.
Она только кивнула в ответ с закрытыми глазами и ощутила лёгкий поцелуй на щеке.
А потом наступило утро. Которое началось, как всегда, с Ленкиного вопля. Какой бы мирной соней ни была дочка, завтрак она требовала настойчиво и громко. Настя подняла голову с подушки и хотела встать, но со стоном упала обратно. Голова болела, аж раскалывалась на составные части, желудок с мученическим упорством заявлял о том, что с ним вчера плохо обошлись, и, ко всему прочему, конечности, как нижние, так и верхние, решили дружно и подло объявить забастовку. Настя застонала и была поддержана Ленкой, которая начала нервничать. Надо было как то вставать. Как — видно будет…