— Я ничего не…
— Егорова Любовь Валентиновна? — уточнил парень. — Квартира четырнадцать? Дом шесть?
— Да, но…
— Вам доставка, будете принимать?
В его глазах заплескалась вселенская тоска от мелькнувшей необходимости тащить коробки обратно с четвёртого этажа, и я пожала плечами:
— Ну, буду, наверное.
— Распишитесь вот тут! — сразу же повеселел парень и сунул мне бумагу с ручкой. Поставив росчерк напртив своей фамилии, я спросила:
— Что это хоть?
— Я не знаю, — он мотнул головой, уходя, — я только доставкой занимаюсь.
Оставшись наедине с коробками, озадаченно погипнотизировала их с надеждой, что незаказанный заказ сам заползёт в квартиру, но ничего подобного не случилось. Пришлось напрячься и затащить в коридор тяжёлые коробки. Господи, мне что, прислали кирпичи? Интересно, кто у нас такой шутник?
— Что это такое? — любопытно спросила Катерина, выглянув из кухни.
— Веришь или нет, я не знаю. Дай нож.
Мне протянули требуемое, и я решительно вспорола клейкую ленту, которой была заклеена верхняя коробка. Откинув картонные створки, застыла, не веря своим глазам. Кирпичи, как же…
— Ну? — Катька сунулась носом в коробку. — Это что, швейная машинка?
— Господи… Кать, это же Голден Вил! Это же… блин, для кожи!
— Для сумок, что ли?
— Для всего! Это же маст оф зе маст! Блин… Тыща триста баксов…
— Ты купила машинку за тыщу триста баксов? — растерянно спросила сестра. Николай тоже высунулся из кухни:
— Кто что купил за тыщу триста баксов?
— Точно не я! — решительно отказалась. — Но, думаю, что знаю, кто именно.
Игорь.
Конечно, это деньги… Много денег. Я даже вижу его в салоне дистрибьютера с чёрной банковской карточкой в руке: «Только самое лучшее, цена не имеет значения»… Блин! Блинский блин… Я не могу принять это! Слишком дорогой подарок, но какой классный! Руки чешутся распаковать и попробовать, хоть одну строчечку… Хоть два стежка! Ы-ы-ы-ы…
— Твой олигарх, что ли? — вернула меня на бренную землю Катя. Я кивнула со вздохом:
— Пытается помириться. Но я его просила — без подарков! Поступками!
Катька оглянулась на Николая и оттащила меня дальше в коридор, пихнула к стенке и зашипела:
— Любка, я уже тебе говорила, что ты дура, когда ты с этим своим поссорилась, но теперь я просто тебя придушу, потому что ты безнадёжна и не должна размножаться!
— Катя, ты ничего не понимаешь…
— Где уж мне уж! — она вздёрнула нос и продолжила горячим шёпотом: — Поступков тебе захотелось! А ты помнишь, как ты смотрела на такую машинку на сайте и чуть не плакала, потому что всегда мечтала шить на такой? Помнишь?
Я упрямо решила не отвечать. Катька толкнула меня острым кулачком в плечо: