— Я не пью антибиотики, это вредно для организма, — заявил Г оша сипло, как моряк-пропойца.
Фейспалм.
— Для организма особенно вредно болеть невылеченной ангиной, которая, между прочим, может перерасти в хронический тонзиллит, — набрала номер поликлиники. — А он, в свою очередь, даёт осложнения на суставы и на сердце. Алло? Девушка, я хочу вызвать врача на дом. Имя больного? Возников Георгий Асланович. Температура сорок вчера вечером и спутанное сознание. Ибупрофен давала, чай с мёдом. Горло? Сейчас спрошу. У вас горло болит? Глотать трудно? — спросила у Гоши, прикрыв микрофон ладонью. Гоша кивнул. Я сказала девушке из телефона: — Да, болит и трудно. Хорошо, будем ждать. Спасибо.
Я вернула смартфон хозяину и объявила:
— Через час будет врач, он как раз в вашем районе.
— Благодарю, можешь идти, — сухо ответил Гоша, откидываясь на диванную подушку.
Вам когда-нибудь говорили со злостью, что вы упёртый баран? Мне да, примерно миллион раз. А всё почему? Потому что когда кто-то что-то велит, приказывает, да ещё таким тоном... Я обычно топаю ногой и делаю ровненько наоборот.
Вот и сейчас я только хмыкнула и села в кресло, сложив ногу на ногу:
— Ну уж нет. Я врача дождусь. А то вы способны и на работу уехать!
— Не поеду на работу сегодня, — отказался Гоша. — Но мне надо в. ванную.
— Вставать нельзя! — подкинулась я, потому что он уже начал подниматься, старательно подтягиваясь на руках.
— Мне надо!
— Не надо вам никуда, лежите! Если надо, я вам мокрое полотенце принесу, оботрётесь. А врачу не привыкать!
— Мне надо в. другую ванную, — упрямо продолжил Гоша. А до меня наконец дошло:
— А-а-а. Тогда я вам помогу, опирайтесь на меня!
Он оказался тяжёлым даже в сознательном состоянии. И опирался на меня всем телом, а не только для равновесия. Я отвела его к туалету, стиснув зубы, чтобы не материться, но выдержала — гордость не позволила бы жаловаться. Даже дверь ему открыла и спросила подозрительно:
— Справитесь?
— Уж там мне точно не нужна помощь, — рявкнул Гоша и ввалился в туалет, рванув за собой дверь. Я только плечами пожала и сказала тихо:
— Ну, моё дело спросить.
Приложила ухо к щели, громко позвала:
— Георгий Асланович, у вас всё в порядке?
Ответом мне был долгий протяжный стон наслаждения, едва не заглушивший звук льющейся струи. Фыркнув беззвучно, я отвалилась от двери. Вот сейчас врач придёт, а я свалю. Галка, небось, подумала, что я загуляла с кавалером. Нет, хватит быть добренькой, сестру милосердия тут строить из себя! Всё равно Гошечка-картошечка не оценит. Но он, наверное, и подвиг в своё имя не оценил бы, максимум скривил бы губы критически.