И не прогадала.
Гоша завозился, открыл ясны очи и вздрогнул. А потом протянул с досадой:
— Светка. Опять притащилась? Кто тебя пустил?
— Как кто? Консьерж, конечно! — Света надула и без того дутые пельмешком губы, присела на диванчик рядом с Гошей, потянулась к нему. Ой не целуй, не целуй, он заразный! Но Гоша сам отстранился и предупредил:
— Заболеешь!
— Тогда мы будем болеть вместе, Гешенька, — засюсюкала Света. — Я буду тебя лечить, а ты меня!
— Вообще-то я должен был быть на работе.
— А я там была! — жизнерадостно заявила она. — Твоя секретарша сказала, что ты дома отлёживаешься, вот я и приехала. Узнать, может быть, тебе чего -то нужно!
— Апельсинов, ага, — буркнула я под нос.
— Например, апельсинчиков... — продолжила Света, и я фыркнула, стараясь не рассмеяться. Гоша услышал и покачал головой. Потом ответил:
— Нет, ничего не надо, я пью таблетки, всё в порядке. Так что можешь бежать по своим интересным делам.
— Ге-е-ешенька, да мне неинтересные никакие дела! Я за тобой поухаживаю, зайчик мой!
— Света. Иди уже. За мной есть кому поухаживать.
Он повернулся ко мне и попросил:
— Яна, налей мне чаю.
«Яна, налей мне чаю, пожалуйста», — мысленно поправила я его и встала закипятить воду.
— Да я давно твоей прислуге велела, — скорчила обиженную гримаску Света, но я видела, что она злится. На меня. Ой, мамо, да я же спать по ночам перестану теперь! Всё думать буду: а вдруг ко мне придёт мстить Светочка? Снова фыркнула, но шумный чайник заглушил этот звук. И нет, пусть не надеется Свето-Слава, чая она не получит. Я работаю на Гошу, а он ясно выразился: чаю ему. И никому больше.
— Всё, Света. Иди. Мне работать надо, — подытожил Гоша, садясь. — Яна, документы принесли?
— Принесли, Георгий Асланович, — сладко пропела я. — Договор и всё такое.
Подала ему крафтовый конверт. Гоша распечатал его, не обращая внимания на томно вздыхающую Свету, вынул бумаги и принялся сосредоточенно изучать их. Как только эта тайваньская коза уберётся, отберу у него. Путь дальше болеет, как белый человек, но пока.
— Ваш чай, Георгий Асланович, — я была сама любезность, подавая ему на откопанном в кухне подносе дымящуюся чашку ароматного напитка. Света вякнула:
— А мне?
— Простите, не было команды, — вежливо ответила я.
— Иди, Света, — повторил Гоша рассеянно.
— Даже чаю не предложишь?
— Ты не любишь зелёный, а белого у меня нет.
Боже, я бы уже давно свалила и больше никогда не вернулась бы, честное слово! Но некоторым всё как с гуся вода!
— Ничего, я могу и зелёный... — она скривила губки. Однако Гоша меня прямо удивил. Он рявкнул: