На площади перед дворцом уже установили сцену, пока что закрытую занавесом. Перед ней как раз зажигали факелы, и пламя бросало оранжевые отблески на доспехи стражников, отгоняющих любопытных зевак. Алессандро отметил опытным взглядом, что караулов было больше, чем обычно. Трагедия, случившаяся в Арсенале, вынудила Совет десяти усилить меры предосторожности.
На верхней галерее собирались члены знатных семейств. В центре пёстрой компании стояла догаресса Джоанна, как всегда предпочитавшая яркие наряды и броские украшения. Рядом с ней Алессандро заметил бледное худощавое лицо Бьянки Граначчи и упрекнул себя за то, что больше не нашёл времени её навестить. Ведь Рикардо просил его! В отличие от остальных дам, разодетых так, что их шёлковые платья только чудом не падали с плеч, донна Бьянка выбрала для сегодняшнего торжества закрытое темное одеяние. Это, пожалуй, больше соответствовало траурному поводу, которому была посвящена эта ночь.
Подойдя к одному из стражников в бело-зелёной форме, Алессандро протянул ему письмо и печать, полученные сегодня днём. Тот внимательно оглядел рекомендацию, кивнул и подозвал слугу, чтобы тот проводил синьора ди Горо внутрь. Они прошли по длинному сводчатому коридору, увешанному гобеленами, затем миновали несколько лестниц. Золотой дворец представлял собой как бы Венетту в миниатюре: здесь имелись и парадные залы с роскошными фресками и картинами, и неприметные закутки, и даже тюремные камеры. Чем дальше вы забирались в паутину его коридоров, тем теснее были проходы, скромнее обстановка и тем выше ставки, что вы сможете с той же лёгкостью выйти обратно.
Пока вся Венетта готовилась к торжествам, дон Сакетти уединился в своём кабинете, как сыч. Горевшие свечи придавали его лицу землистый оттенок, и, судя по виду, его тяготила то ли какая-то болезнь, то ли тяжёлые думы. Алессандро доложил, что три галеры готовы и в любой момент могут выйти из порта Сан-Николос, чтобы сопровождать ценный груз.
— «Анжело» тоже уже загружен, — ответил Сакетти. — Кстати, у меня возникла идея, что мы могли бы использовать эту экспедицию как приманку для дона Маньяско!
Алессандро удивился:
— Вы рассчитываете поймать капитана в ловушку?
Эта затея показалась ему сомнительной. Где теперь этот Маньяско? Ищи ветра в море! Но в желтоватом осунувшемся лице дона Сакетти светилась такая одержимость, будто у него имелась личная причина схватить чересчур удачливого фиескийца.
— Вряд ли он осмелится напасть на конвой, — размышлял Алессандро. — Если он действительно виновен в том, что случилось на пороховом складе, то теперь будет держаться подальше от всего, что связано с Венеттой!