— «Вот жучара!» — сплюнул я на асфальт. Надо думать, как завтра перед Светкой извиниться.
Я присел на скамейку и начал прикидывать сценарий романтического утра. Предъявить девушке Степана, и объяснить, что он истинная причина всех бед и переживаний?
Мысли текли неспешно, одна цепляя другую, а душевное равновесие, нарушенное ссорой с девушкой, все никак не возвращалось.
— Мирон, — позвал я своего товарища, закуривая сигарету. — А ты никогда не задумывался, для чего мы живем?
— Чтобы не умереть, — меланхолично отозвался мой друг, хлопая себя по карманам в поисках зажигалки.
— Мне кажется, что ты все упрощаешь, — не удовлетворился я его ответом. — Такие рассуждения могут быть у любого живого существа. Жить ради жизни! А как же духовное развитие? Работа над собой? Преодоление?
— Винни, ты чего? — похоже, что я сумел удивить своего товарища, потому что он даже забыл, что буквально пару минут назад прикурить собирался. — Пиво не в ту часть головы ударило? Какое развитие? Чушь все это!
— В каком смысле чушь? — если честно, то я примерно представлял, что мне ответит напарник, но меня победило желание поговорить и поспорить. — А как же тогда «Человек это звучит гордо! Работай над собой, чтобы не превратиться в обезьяну!»
— У-у-у, — в притворном ужасе приложил руки к щекам Мирон. — Эка тебя накрыло. Бред нести начал, про обезьян вспомнил…
— Ну а почему бы и нет? — внутри меня поднималась волна хохота, но лицо оставалось серьезным. — Неужели жизнь можно свести исключительно к плотским желаниям? Поесть, попить, еще несколько глаголов с ПО.
— Да нет, дело в другом, — присел Мирон рядом на скамейку. — В моем понимании, если обычный человек или медведь, как ты, начал задумываться о сущности бытия и познании дзен, то это значит, что ему заняться нечем.
— Как это нечем? — возмутился я. — Может быть, просто думать обязано любое разумное существо?
— Может и обязано, — согласился Мирон. — Только о деле думать надо, а не самокопанием заниматься.
— Я думаю о самом важном деле, — отрезал я. — Как помириться со Светкой. Прямо сейчас для меня это самый главный вопрос. Решу эту проблему, займусь всеми остальными.
— Ну и что ты надумал? — С нотками сарказма спросил у меня Мирон.
— Не знаю пока, — покаялся я. — Цветы купить, стихи сочинить… Надо подумать, может кто-то на гитаре играть умеет, я бы ей песню спел. Корявенько, конечно, зато от души.
— Стихи и серенады придумали мужчины, у которых денег на цветы, ресторан и подарки не было, — отрезал Мирон. — Я Натахе по первости тоже пытался в караоке песни о любви петь, но она мне быстро объяснила, что у меня это не очень сексуально получается.