Я несколько минут повалялась в тёплой кровати на безумно удобном матрасе прежде, чем поднялась. Неспешно привела себя в порядок, надела рабочий костюм и несмело покинула комнату.
— Доброе утро! — проговорил бодрым голосом Орешкин, едва я вошла в кухню. Он был одет в домашние брюки и майку. — Кофе?
— С удовольствием, — отозвалась на его приветствие и одарила вымученной улыбкой.
Несколько бутербродов, предусмотрительно сделанные боссом, уже лежали на тарелке. Всё происходящее казалось совершенно неправильным. Из-за этого я испытывала дискомфорт в общении.
— Как спалось? — поинтересовался он и поставил передо мной чашку, наполненную ароматным дымящимся кофе, сев напротив.
— Спасибо! На удивление — прекрасно, — ответила, немного стушевавшись, под пристальным взором мужчины.
— Очень рад, что тебе здесь уютно, — с широкой улыбкой на губах произнёс он.
— Сегодня подыщу что-нибудь, — поспешила заверить босса.
— Зачем? Разве тебя кто-то гонит отсюда? К чему такая спешка? — один за другим посыпались вопросы.
— Не хочу никого обременять своим присутствием, — я почувствовала, как румянец предательски опалил щёки. Несмотря на возраст, лгать так и не научилась.
— Места в доме много. Живи, сколько хочешь, — скоропалительно выговорил Орешкин, а затем, сильно нахмурившись, продолжил: — Или причина не в этом?
— Давай начистоту. Если я останусь, рано или поздно наши отношения выйдут далеко за пределы рабочих, — мой намёк был слишком очевиден, чтобы его не понять.
— Ты не хочешь этого?
— На меня столько всего навалилось в последнее время, что я запуталась и теперь сама не знаю, чего хочу, — мой голос походил больше на шёпот.
Орешкин нервно провёл рукой по волосам.
— Арина, я не в праве на тебя давить. Но, прежде чем бежать от меня, прошу, взвесь все хорошенько. Договорились? — он хотел накрыть мою руку своей, но убрал её.
Я кивнула, незаметно для себя выпила в тишине чашку кофе и, хоть мы условились о том, что тщательно обо всём подумаю, направилась паковать вещи. В течение дня мне следовало принять решение — вернуться к нему вечером или же снять квартиру, хотя бы пока на сутки.
Всю дорогу мы молчали. Я-то порывалась приехать на работу и первым делом написать заявление об увольнении, избавившись тем самым от мучительных терзаний, то уговаривала себя дать нам шанс.
— Останови, пожалуйста, за тем перекрёстком, — попросила Орешкина, когда до работы оставалось не так уж и много.
— Переживаешь из-за того, что кто-то увидит нас вместе? — его голос прозвучал резче обычного. И чего так злиться?
— Не хочу сплетен, — честно призналась ему.