— Со мной все в порядке. Зачем пожаловал? Не боишься, что Бетани станет известно о твоем визите?
Я пристально смотрела на бывшего жениха и с каждой минутой понимала, что больше не нахожу его привлекательным. За внешним лоском крылось трусливое сердце. Как я раньше могла быть настолько слепа? А не таился ли в его наказе хранить ото всех мои способности злой умысел: принизить меня и возвысить тем самым себя? Я невольно провела параллель между ним и Дариелом, который потакал моим выходкам, никогда даже не пытался показать своего превосходства, не кичился своим положением. В отличие от Норманда-младшего.
— Откуда?.. — бывший жених заметно побледнел, а потом сделал шаг вперед. — Это не то, о чем ты подумала.
— А я ничего и не думала. Генри, ты не должен отчитываться передо мной, ведь нас больше ничего не связывает. Ты волен делать то, что тебе заблагорассудиться.
— Лилит, я тогда очень сильно погорячился. Приревновал к этому Невиллу. Прошу, прости меня. Прими кольцо обратно. Давай поженимся уже в эти выходные. Отец все организует, — ни жалобный голос, ни виноватое выражение смазливого лица Генри не вызвали в душе сострадания.
От мысли о замужестве с Генри меня невольно передернуло. Об этом не могло быть и речи. Наверное, его приезд в столицу и разрыв помолвки спас меня от излишних объяснений в данную минуту. Так что Лорис или лире Изабель мне следовало сказать спасибо.
— Нет! — категорично заявила я, изо всех сил стараясь сохранить внешнее спокойствие.
— Ты еще передумаешь, вот увидишь! Прибежишь умолять меня взять тебя в жены. Вот только не факт, что я по-прежнему буду этого хотеть, — резко выпалил несостоявшийся муж, сменивший милость на гнев. — В этом городе полно достойных невест.
— Так чего же ты ждешь? Скатертью дорога, — его слова вызвали смех, который с трудом сдерживала. Однако плечи все равно заметно сотрясались.
Сколько же в нем было амбиций! А себялюбие так и вовсе зашкаливало. Хвала магам, уберегшим меня от союза с подобным эгоистом. Вернее, лиру Уолту и моему деду.
Бывший жених покраснел от злости, сорвался с места и покинул комнату, громко хлопнув вместо прощания дверью. Вот теперь с ним точно было покончено. Но это не принесло мне облегчения. Мои мысли занимал лишь черноглазый металлист. Тоска по нему с каждым днем все сильнее давила на грудь.
Ни сразу после ухода Генри, ни многим позже никто из родных так и не поинтересовался результатом его визита. Возможно, слышали обрывки разговора или же поняли все по его настроению.
Вечерние посиделки в гостиной больше не приносили удовольствия. Дедушка по обыкновению ссорился с бабушкой, папа пропадал за экспериментами, а мама искала рецепт вечной молодости. Поэтому после ужина я готовила чашку горячего шоколада, садилась у себя в плетеное кресло и сжимала в ладони подаренный Дариелом артефакт. Перед глазами неустанно возникал образ мага, который ценой своей жизни готов был спасти мою. Разве не это доказательство любви?