— Чтобы рассорить вас. Чтобы этот недолир показал себя во всей красе и ты увидела его истинное лицо. Да и тебе с Дариелом руки развязал. А то знаю я тебя, совестливую. Еще вопросы есть?
— Как думаешь, он помнит нашу первую встречу? — конечно, я имела в виду черноглазого металлиста.
— Вспомнил. Когда вновь оказался в гостиной. Ведь он уже тогда был немаленьким. Мы еще посмеялись с ним над твоей выходкой, — дедушкины губы тронула мягкая улыбка.
— Мне Дариел и словом не обмолвился, — с толикой обиды прошептала я.
— Наверное, боялся, что ненароком выдаст себя, — пожал он плечом и снял с колен трость, видимо, намереваясь покинуть комнату.
— Последний вопрос.
— Слушаю.
— Все остальные были в курсе происходящего? — меня интересовало, как много лиц знало о сговоре старых друзей.
— Только твоя бабушка. Хотя я и ее не собирался посвящать в это дело, но она вечно умудряется каким-то образом вытащить из меня все тайны.
“Ну и семейка, — проговорила про себя, оставшись одна. — Сплошные интриганы. И Дариел со своей родней в нее прекрасно впишется. Один Уолт Невилл чего стоит”.
Следующее утро принесло очередное открытие. Проснувшись, увидела на соседней подушке помятый, слегка обугленный по углам лист. Я поднесла его к лицу, и сердце мгновенно ушло в пятки. Результат моих размышлений над положительными и отрицательными чертами Дариела мало того что не сгорел, так еще и попал не в те руки. Хоть листок и пострадал сильно, почерк декана я узнала: он внес небольшие, но весьма значимые изменения.
В столбце “почему я должна уехать?” было написано “он не любит другую, он любит тебя. И только тебя!”, а в соседней графе “почему я должна остаться?” — “потому что ты тоже его любишь”. Чтобы осознать это, Дариелу понадобилось гораздо меньше времени, нежели мне.
Следов пребывания в комнате посторонних я не обнаружила. Однако с учетом оснащенности брюнета артефактами и наличия у него такого числа пособников уже ничему не удивлялась. Хоть этот факт меня немного возмутил и в то же время смутил, была безмерно рада находке. Ведь декан дал знать, что его намерения остались прежними. И это немного уняло тревогу. Но только немного.
Спустя пять дней…
Пятница разительно отличалась от предыдущих дней. С самого утра в доме царила удивительная тишина. Папа после завтрака куда-то испарился, дедушка, схватившись за грудь, поднялся к себе, и больше я его не видела. Одна мама бегала вверх-вниз, постоянно что-то ворча. Может, с папой поссорилась? Ничего, она у нас отходчивая.
Я сидела с книгой в руках, когда внезапно распахнулась дверь и в комнату влетела мама в красивом нарядном платье цвета морской волны. Ее светлые локоны были уложены в затейливую прическу.