— Наверное…
— Надеюсь, Лилит, ты в ближайшее время окончательно все для себя уяснишь и не натворишь непоправимых ошибок, — с тяжелым вздохом произнес Дариел и поднялся с кресла.
До ужина осталось менее часа. И декану, и мне еще предстояло к нему подготовиться. Я была убеждена, что мужчина сдержит обещание, правда любопытство подтолкнуло меня поинтересоваться, как скоро это произойдет:
— А когда вы покажете свою коллекцию?
— Как только ты полностью поправишься. Но если не откажешься составить мне этим вечером компанию и выпить со мной в гостиной чашечку горячего шоколада, то я захвачу с собой одно из последних своих приобретений.
— Не откажусь, — в душе разлилось приятное тепло, хотя и чувствовала, что приглашение брюнета отчасти ловушка. Он ощутил мое колебание в отношении академии и теперь будет пытаться склонить к своему мнению.
Между нами вновь исчезло былое напряжение. Поскольку Дариел породил внутри зерно сомнения относительно правдивости высказываний Генри, за ужином я засыпала его вопросами об академии. Из столовой мы переместились в гостиную, куда нам подали горячий шоколад и тарелку с домашними кексами.
Я уж было решила, что брюнет забыл о данном слове, когда он вынул из кармана золотой ажурный кулон с синим кристаллом по центру, что-то прошептал, и над нами появилось ночное небо небывалой красоты. Казалось, протяни руку и непременно до него дотянешься. Звезды мерцали, падали одна за другой с чернильного полотна, позволяя загадывать желания.
Едва потолок стал вновь сводчатым, у меня перед глазами оказалась широко раскрытая мужская ладонь, на которой лежал маленький круглый камушек молочного цвета с изумрудными прожилками.
— Сожми его крепко и подумай о чем-нибудь.
— И что произойдет? — с опаской спросила я, однако приняла из рук Дариела артефакт. У меня не было причин не доверять ему.
Кристалл оказался на удивление теплым. Сильная пульсация, исходившая от него, стала для меня неожиданностью.
— Увидишь, — губы декана расплылись в озорной улыбке.
Я немного помедлила, а затем все же смежила веки и погрузилась в размышления. Сперва перед внутренним взором проносились лица родных, по которым ужасно соскучилась, но близость декана не позволяла на них сосредоточиться.
— Открой глаза, — раздался возле уха шепот брюнета, словно он боялся потревожить мое видение.
Проследив за его взглядом, увидела неподалеку от нас дедушку, задумчиво смотревшего куда-то вдаль, затем маму, поправлявшую прическу, а потом и Дариела, склонившегося надо мной. Казалось, с секунды на секунду он поцелует меня, как и в моем представлении. Я охнула и выронила камень. Видение в тот же миг померкло. Кровь мгновенно прилила к щекам.