— Пожалуйста, — единственное слово, которое она смогла произнести.
Он снова потянул ее на себя. На этот раз ее дрожащие бедра оседлали его, опуская на его эрекцию. Соединение было гладким и совершенным, как шелк, даже лучше, чем в прошлые разы. Его сильные руки сжали ее бедра, опуская ее вниз, пока он не вошел в нее донельзя глубоко.
Каждый толчок вырывал крик наслаждения из ее горла, но потом они превратились в всхлипы. Без предупреждения ее глаза наполнились невыплаканными слезами. От необходимости прикасаться к его коже, она расстегнула его рубашку, которая соответствовала его сексуальным глазам и стала ласкать его грудь.
— С тобой все в порядке? — Огден сбавил темп. — Я же не делаю тебе больно, не так ли?
— Нет. Я хочу…
Он замедлился еще больше, пока свирепый, наказывающий секс не стал медленным и нежным занятием любовью.
— Что ты хочешь, сладкая? — его синий взгляд, ласкающий ее лицо, был нежным, как летнее небо во второй половине дня.
О, нет. Она отправлялась через край с каждым сладким, непрекращающимся толчком. Вместо того, чтобы позже начать самое крупное сражение в ее жизни, ей хотелось расслабиться в его объятиях и остаться там. Женщина, которая когда-то стояла перед ним и сказала ему, что она ничего не боится, погибла в пустыне Йеллоустоун.
Возможно, Омега в нем был более опасен, чем Доминант.
— Мне жаль, что все не может быть всегда так хорошо. Непринужденно. — Влажные, потные волосы заполнили ее рот, когда она сформировала мысли, пролетающие в ее голове, в слово. — Безопасно.
— Может, — сказал он медленно, глядя ей в глаза. — Это возможно.
— Они все ожидают, что я спасу их, — ее слова вырвались так быстро, что она едва могла их понять. — Я не знаю, смогу ли.
Он поцеловал ее в щеку.
— Не всегда получается так как мы хотим.
— Я не знаю как, но ты заставляешь меня забыть все.
Все еще входя в нее глубокими, мягкими толчками, он убрал ее волосы с лица.
— Может быть, ты должна все забыть.
Так она и сделала, позволив его твердости сгладить ее острые углы, пока ее ядро не задрожало. Вонзив свои ногти в его плечи, она позволила сладко заняться с ней любовью и отправить ее в другой мир. Она представляла, что, она на лесопилке в Лос-Лобосе. Она была… дома?
Укусив, Огден извергался внутри нее с силой Старого Верующего, его горячее семя вырвалось, как пар из гейзера. На несколько мгновений она расслабилась в его объятьях, уткнувшись лицом в его шею. Его пульс, устойчивый и уверенный, отдавался в ее щеке.
— Ты был так нежен в конце, — прошептала она.
— Я ничего не мог поделать. Это было неправильно наказать тебя.