– Тогда скажи наконец, зачем?
– Там герцогиня… она лечит… девушка сломала шею…
– Ну и хорошо, что вовремя успела, – невозмутимо пожал плечами маг, – она сильная знахарка, вылечит твою подружку, не сомневайся.
– Нет! – едва не взвыл от отчаяния посол, – она не может! Ей силы не хватает! Вас позвать просила!
– Тебя? – пренебрежительная усмешка искривила твердо очерченные губы мага, – и что же ты делал возле неё?
– Н-ничего н-не д-делал… – снова испугался секретарь, – меня послали…
– Так ты курьер? Или лакей? Или чей-то камердинер? – тянул время магистр.
– Нет… я секретарь… лэрда Ледтона…
– Как он мог тебя послать, если сидит в темнице? – Анвиез подозрительно уставился на посланца и тот затрясся еще сильнее. – Или ты меня обманываешь?
– Нет! Я правду говорю! Меня послал советник Кангер…
– А разве кто-то имеет здесь право распоряжаться чужими личными помощниками?
– Я по пути… мне нетрудно…
– Да? Тогда я приказываю бежать прямиком в конюшню, пусть заложат две простые кареты для курьеров. И никому по дороге ни слова… иначе язык отсохнет.
Секретарь сбежал с таким счастливым видом, словно ему подарили мощный артефакт, совершенно забыв, что должен был сопровождать магистра к заложнице. Однако сам Анвиез об этом прекрасно помнил. Дождался исчезновения трусливого шпиона, создал его фантом и пустил впереди себя. Не стоило настораживать самозванца прежде времени. Но прежде, чем выйти, отправил сообщение напарникам.
Ирджин к этому моменту успел спуститься на первый этаж, пересечь несколько гулких от пустоты залов и снова подняться по лестнице, ведущей в самые густонаселённые помещения второго этажа. Хотя мнимая эпидемия проказы и последующие проверки существенно проредили живущих тут слуг и младших чиновников, но почти не затронули нелегально притащенных заговорщиками наемников и шпионов. Именно поэтому горничные и служанки предпочитали жить на чердаке или в тесных каморках при своих хозяйках, зачастую без окон и нормальных постелей. Об удобстве речь уже не шла, только о сравнительной безопасности.
Разумеется, слишком откровенно запугивать девушек, обижать, а тем более принуждать к чему-либо никто из подпольных дармоедов не решался, Пангерт держал их в строгости, справедливо опасаясь преждевременного разоблачения. Да и странные несчастные случаи, с неизменной закономерностью настигавшие нарушителей запрета, заставляли их держать руки подальше от неуступчивых служанок. К тому же самым рьяным ловеласам вполне хватало нежностей от особ постарше и поухоженнее.
Но молоденькие горничные, наученные горьким опытом старших подруг, сестер и матерей, все равно держались подальше от этой части замка. И тем подозрительнее выглядела толпа наспех одетых девушек, спускавшаяся по лестнице навстречу прикрытому отводом глаз магу. Все они выглядели ошарашенными и настороженными, однако не испуганными, и это было странно вдвойне. Ирджин даже задержался ненадолго на поворотной площадке, надеясь услышать хоть обрывок разговора, чтобы понять суть происходящего.